Сергеев М. Д. / Произведения

Марк Сергеев
Разговор седьмой
«Я же не начальник», или Отчего мухи дохнут

Ну вот, друг мой, ты и вернулся в школу. Надеюсь, ты соскучился и по своему классу, и по товарищам, с которыми не виделся целое лето. И в первые недели – разговоры, разговоры: один одно припомнит, другой – другое. Вот и сентябрь переломился на вторую половину. Постепенно лето остаётся позади, ты втягиваешься в учёбу, в каждодневные школьные дела.
Школьные дела, как ты понимаешь, не только уроки – пионерские сборы, художественная самодеятельность, кружки по интересам, спартакиады и дни бегуна, уборка класса, помощь октябрятам, встречи с интересными людьми, да мало ли что ещё. То ровные недели с напряжёнными днями классных сочинений и контрольных, то бурные предпраздничные дни с их весёлым нетерпением, с ожиданием чего-то интересного, а потом снова разговоры, если, конечно, праздник удался. А то, бывает, встретишь школьника, унылого, как ненастный день.
– Что с тобой, друг мой?
– Скучно у нас в классе, председатель совета отряда ничего не делает, звеньевые заняты только собой, как мероприятие – мухи дохнут...
– А ты что сделал, чтобы не было так тоскливо?
– А я-то при чём? Я же не начальник!
И считает такой пионер себя совершенно правым, это мол, дело актива, а моё дело – сторона.
«Моё дело – сторона», – какие простые, а по сути, какие страшные слова. Да-да, страшные, потому что за ними стоит равнодушие.
Давай же поговорим сегодня, друг мой, о том, что происходит в классе, о твоей личной позиции, о душевной активности и душевном бездействии, потому что, собственно, от твоей позиции, от позиции каждого твоего товарища по школьному классу зависит не только как дружно и интересно проведёте вы учебный год, но и во многом какими вы вырастете.
Класс, друг мой, не просто тридцать пять ребятишек, сидящих за партами в одной комнате. Класс – это небольшая ячейка всей нашей страны, частица народа, строящего новый мир, идущего в авангарде человечества. Не случайно ведь о пионерах говорит партия, говорит комсомол: наша надежда, наша смена. И если ты десять школьных лет так и просидишь в стороне от важных и даже не самых важных, а каждодневных дел, то считай, что целых десять лет твоей жизни потрачены на то, чтобы потом ещё долго догонять время и себя самого.
У каждого из нас есть какое-нибудь увлечение:  кто всерьёз любит спорт, посещает секции, участвует в соревнованиях. Хорошо? Хорошо! Но если кроме этого мальчика или девочки всё остальные к спорту равнодушны, то цена успехам спортсмена невелика. Когда-то молодые спортсмены города Шелехова выдвинули девиз: один плюс два, то есть каждый спортсмен должен вовлечь в занятия физкультурой двух своих товарищей, а те – каждый по два, и так далее. И если в классе вашем окажется активное спортивное ядро, то как вам сразу интересно станет жить, потому что даже те, кто не играет в хоккей или не занимается художественной гимнастикой, станет «болеть» за своих спортсменов, помогать им горячим сердечным участием в их судьбе. И тогда придёт день, когда вы всем классом соберётесь на каток. И не будете смеяться над тем, кто ещё не умеет скользить на коньках, не будете жестоко обижать его нелепым хохотом, если он на первых порах будет падать, а ноги его будут неуклюже разъезжаться на коварном ледяном поле. Помогите ему участием, пониманием, вспомните, как вы сами начинали, развеселите его. Ведь вы все разные: один упорен, неудачи только закаляют его. «Ага, – думает он, – вы надо мной смеётесь! Вот вам!», и вскоре заставит всех говорить о себе с уважением и даже с восхищением. А другой – легко раним, он стесняется своих неудач, если вы над ним посмеётесь – вы навсегда потеряете товарища, а кто знает, может быть, переборов свою первую робость, стал бы он классным спортсменом, постепенно у него родилась бы и уверенность в себе, и не только в делах спортивных. Но над ним посмеялись, он замкнулся в себе, и вы больше никогда не увидите его на катке, беговой дорожке, на футбольном поле. Травма надолго останется в его душе, и так может случиться, что и всю свою жизнь он будет опасаться: как бы над ним не посмеялись, и проживёт свою жизнь не в полную силу.
Или, скажем, ты увлечён физикой. Ты любишь оставаться после занятий, помогать приводить в кабинете физики в порядок приборы, сам из старых очковых стёкол мастеришь телескоп и рассматриваешь по вечерам звёздное небо, приближая то луну, то звёзды. И мечтаешь стать космонавтом. Или астрономом, чтобы изучать туманности и чёрные дыры, живые и мёртвые звезды, астероиды и кометы. Перенеси это своё увлечение в класс. Здесь ведь тоже возможны: один плюс два. И вот уже вы целым классом однажды наблюдаете небо, следите за полётами спутников, а, может быть, получаете даже задания из крупных обсерваторий страны, которые очень часто заинтересованы, чтобы в какой-то день, когда в космосе происходят важные события, как можно больше телескопов огромных и маленьких глядели в небо. Да, ты не председатель совета отряда, не звеньевой, но как сразу станет интереснее всем вокруг тебя.
Или ты увлекаешься собиранием марок. Принеси однажды лучшую часть своей коллекции. Нет, не для этого, чтобы похвастаться соседу по парте, да ещё во время урока. А чтобы рассказать увлекательные и неожиданные истории марок. Кто знает, может быть, и коллекция твоя пополнится – у кого-нибудь из мальчиков или девочек окажется какая-то марка, которая у них хранится просто так, а тебе очень-очень нужна.
У тебя есть фотоаппарат. Нет, не обязательно в классе устраивать фотокружок. Хотя и это очень интересно. Но возьми с собой аппарат на классный час, в поход, на школьную спартакиаду, и пусть благодаря тебе в классе появится фотогазета, в которой все увидели бы себя, где были бы памятные события, смешные ситуации. Вскоре, несомненно, ты газету бы делал уже не один: кто-то принёс бумагу, кто-то написал заголовок, кто-то придумал смешные подписи. И вот уже газета твоя стала нужной классу, стала частицей его интересной жизни.
Самое главное, не жди, когда тебя попросят. Предлагай сам.
Если ты, если каждая девочка и каждый мальчик, каждый пионер, принесут в класс хоть маленькую толику своего собственного интереса – какой многообразной станет жизнь ваша. То конкурс на лучшего мастера по чистке картофеля, то день изготовления скворечников для птиц, то самые лучшие чтецы класса устраивают час весёлых стихов и рассказов, то вы отправляетесь весной садить деревья, привезённые из питомника, то объявляете день ремонта школьных пособий, то изучаете, я имею в виду сельских ребят, сельскохозяйственную технику, овладеваете вождением трактора или самоходного комбайна.
Замечательный педагог В. А. Сухомлинский говорил: «Коллектив – это не какая-то безликая масса. Он существует как богатство индивидуальностей». Понял? Твой класс становится сильным и интересным не сам по себе, а потому что каждый из вас сам по себе интересен. И когда всё лучшее, что есть у тебя в характере, в увлечениях, в знаниях, в умениях, ты принёс без всякой просьбы или приказа в свой коллектив – жизнь становится полнокровной и увлекательной.
Да, отшумели каникулы и снова со своими друзьями-одноклассниками вступаете вы в самую длинную и самую важную четверть. И, наверное, ты считаешь свой класс – самым дружным, и самым лучшим классом? По крайней мере, Настя Лецкая из города Иркутска так думает о своём пятом «Б». «Я считаю, – пишет она, – что наш класс дружный. В школе же считают наоборот. Учителя как услышат 5 «Б» класс, сразу и говорят: «Этот проказник и баловник!» Хоть нас часто ругают, а мы всё равно не унываем».
Ну что же, всякие бывают классы, один тихий, все им довольны, работать в нём легко, другой, наоборот, шумный, непоседливый, ребята в нём озорные, но зато класс активен во всех школьных делах – металлолом ли собирать, на лыжную прогулку ли собраться – он всегда первый. Кто может сказать: какой из этих двух разных коллективов лучше? Кто может сказать, в каком из этих классов дружба крепче? И когда я прочитал первые фразы письма, я порадовался: как хорошо, когда человек любит свой коллектив. И даже то, что говорится в письме дальше, меня не смутило: «Есть, конечно, и у нас двоечники: Ира Чербаховская, Даурский и Аврамов Димы. Есть у нас хорошая девочка Лена Аросьева. Она и в беде всегда поможет, и поручение выполнит».
Ты можешь сказать: чего же хорошего – двоечники есть. Чему уж тут радоваться? Но, во-первых, я глубоко убеждён, что двойки у двух Дим и у Иры случайные, они их, надеюсь, исправят, вот чуть-чуть поднатужатся – и исправят. Во-вторых, класс-то дружный. Стало быть, помогут своим товарищам, поработают с ними друзья. Глядишь, и станет в пятом классе «Б» успеваемость лучшей в школе. Да и сами ребята: неужели им хочется быть в своём классном коллективе «белыми воронами»? Нет, не верю. И очень надеюсь на вас, Ира Чербаховская и два Димы – Даурский и Аврамов.
А вот эпизод, рассказанный Настей дальше, меня огорчил куда больше, чем плохие отметки. Вот посудите сами: «Но вот о чём я хотела бы вас попросить! Произошёл в классе однажды такой случай. Когда мы приходили в кабинет математики, в классе появлялся какой-то переполох. Все мальчики бежали в кабинет! Зачем? Почему? Присмотрелись, оказалось: в кабинете за партами стоят стулья. Одни мягкие, другие – твёрдые. А наши мальчики хотят посидеть на мягких стульях. Из-за этого у них драки. Однажды они довели до истерики Юру Лепина. Мы им говорим, а они продолжают делать то же самое. Помогите нам, пожалуйста!»
Прочитал я эти строки и стало мне как-то не по себе. И это дружный класс? И это добры молодцы? И показалось мне, друг мой, что вряд ли Дима Аврамов исправит свои двойки по предметам, ведь они у него, выясняется, не случайны: всем этим мальчикам – их имена перечислила Настя – недостаёт очень важного качества: благородства.
Поговорим же о рыцарстве! Должно быть, ты тоже любишь читать старинные исторические и приключенческие повести, где бедный, но благородный рыцарь вступается за даму, спасает её, выручает её в трудной ситуации зачастую ценой своей жизни. Как в книге «Три мушкетёра». Слово «рыцарь» стало нести не только прямой смысл: воин, одетый в латы или властелин какого-нибудь замка. Слово стало употребляться в переносном смысле. Рыцарь, стало быть, – честнейший, благороднейший человек, который готов в любую минуту вступиться за слабого, помочь знакомому или незнакомому человеку в беде, проявить благородство в любом случае: выгодно это для него лично или невыгодно. Не случайно же Герцен, писатель и революционер XIX века, называл декабристов «рыцарями, выкованными из чистого металла», не случайно В. И. Ленин, а затем и вся партия большевиков, называли Феликса Дзержинского «рыцарем революции». И когда мы произносим слово «дружба», то под ним мы подразумеваем вот такое, рыцарское отношение друг к другу: верность, взаимопомощь, желание даже в ущерб себе сделать так, чтобы товарищу твоему было хорошо.
И разве можно назвать рыцарями ваших ребят, так жестоко обошедшихся со своим же товарищем Юрой Лепиным? И разве не лучше было бы, если бы сам Юра с презрением махнул бы рукой и пересел с мягкого стула за парту? И весь класс стал бы презирать вашу «невеликолепную пятёрку». Вот тогда бы, может быть, я и поверил, что класс ваш, пятый «Б» – дружный.
Каждый из нас выбирает героя, которому хотел бы следовать в жизни. Если у тебя, друг мой, нет такой мечты – задумайся: на кого хотел бы ты походить? Помните, как Павка Корчагин в передышках между боями Гражданской войны читал роман писательницы Войнич «Овод»? Ему хотелось походить на Овода. А сам Павел Корчагин стал любимым героем многих людей. Когда я учился в школе, как раз как вы – в пятом классе, появилась эта книга («Как закалялась сталь» – Ред.), мы её доставали с трудом, читали, передавали друг другу, и в нашем быте школьном стало важным – по возможности в поступках своих, в прямоте, в честности, в героическом отношении к делу, к школьному труду походить на Павку Корчагина. Я учился тогда в Киеве, у нас был шумный, озорной пятый «Б». Помню, прочитав книгу и обсудив её на пионерском костре (мы в классе устраивали такие «костры»: ставили внутрь перевёрнутой табуретки маленький вентилятор, маскировали его внутри закреплённых внизу алых ленточек, там же устраивали настольную электролампу, и у нас получался почти настоящий костёр, как на сцене театра) при погашенном электричестве. В свете этого классного костра мы дали клятву: быть как Павка Корчагин. А назавтра поняли: как это трудно, ведь многим из нас нужно было посмотреть на себя со стороны, увидеть свои недостатки беспристрастным взглядом, забыть о двойках. К концу года мы многое сделали, а на будущий год наш весёлый озорной шестой «Б» стал лучшим классом в школе. И учителя не жаловались на наше озорство: оно было от нашей динамичности, активности, а не от желания первым занять место в классе поудобнее. Эту книжку прочитал в своё время и Олег Кошевой, и Серёжа Тюленин. А потом новое поколение комсомольцев и пионеров училось чистоте и мужеству, подлинному рыцарству у героев «Молодой гвардии».
Подумай, друг мой, мог ли Олег Кошевой или Ваня Земнухов врываться в класс, толкать товарищей своих, чтобы сидеть на мягком стуле, а не на твёрдом? Даже подумать о таком – кощунственно! Разве мог бы Павел Корчагин довести до истерики своего товарища по классу? Да он гордо встал бы, окажись он в таком «дружном» классе, как ваш, Настя, и сказал бы: кто ещё посмеет так поступать – будет иметь дело со мной! Нашёлся в вашем классе, Настя, хоть один такой благородный мальчик? Видимо, нет. А жаль. Вот и получается, что в классе настоящие рыцари – это девочки, которые заставляли вашу неуважаемую пятёрку вести себя достойно, а мальчики ваши – так себе, ни рыба ни мясо, как говорят.
Как вам помочь, Настя? Мне бы хотелось, чтобы мой разговор сегодняшний задел вас, чтобы не учителя или пионервожатые собрали вас на пионерский сбор «О дружбе и товариществе», а чтобы вы сами собрались и поговорили меж собой: впрямь ли так уж дружен ваш пятый «Б», как об этом говорится в начале твоего, Настя, письма? Наверное, Настя, найдутся и такие, что скажут: зачем выносила сор из избы, мы бы уж тут сами разобрались! Не слушай их: это – трусы. Такие люди есть и среди детей, и среди взрослых. А лучше честно поставить вопрос, и честно самим на него ответить. И как бы ты ни хвалила свой класс, называя его дружным, я сегодня полностью разделяю мнение учителей: нет, не дружный это класс. Одна видимость, а не дружба.
«Дружба, – писал Николай Островский, – это прежде всего искренность, это критика ошибок товарища. Друзья должны первыми дать жестокую критику для того, чтобы товарищ мог исправить свою ошибку».
И смотри, друг мой, как эта мысль летит через века. С Николаем Островским, автором книги «Как закалялась сталь», где под именем Павки Корчагина рассказывает он о своей собственной жизни, перекликается из давнего XIX века русский писатель-классик, автор романов «Обломов», «Обрыв», «Обыкновенная история», Иван Александрович Гончаров, книги которого тебе ещё предстоит прочесть в юности. Он пишет:
«Если ты не можешь прямо, откровенно, даже резко сказать другу всё, что ты думаешь о нём, о его поступках, или выслушать от него такую же правду о себе, значит вы не верите по-настоящему друг другу, не понимаете и не уважаете друг друга».
Если вы говорите вашим мальчикам, что так поступать нельзя, а они всё же делают по-своему, то какие же они вам друзья.