а б в г д е ж з и к л м н о п р с т у ф х ц ч ш э ю я

Волкова С. Л. / Произведения

Мальчик Лето

Лето в нашем городе наступает так: на эстраду – зелёную раковину – поднимается оркестр. Старый трубач занимает своё место. «До-ре-ми», – прочищает горло труба и, помолчав, не торопясь, запевает: «Цветёт, как в детстве, мой вишнёвый сад».

Оркестр подхватывал песню. Это был сигнал. Его только и ждал мальчик Лето. Он поднимал руку, и тотчас прилетали ветерки, они разносили песню по садам и палисадникам, и сейчас же зацветали вишни и яблони. Потом мальчик Лето натягивал свой зелёный лук, из него вылетали, как стрелы, стрижи и падали в синее небо.

В этом году Труба не сыграла летнего сигнала. Май шёл к концу, а вишни не цвели, не носились по небу с визгом стрижи, холодный дождь шёл не переставая.

 – Лето всё не наступает, – вздохнула мама.

 – Лето не наступает потому, – сказал Антошка, – что мне не покупают велосипед. Без велосипеда какое лето!

Тогда мама вытряхнула деньги из копилки-свиньи, и они отправились в магазин.

Возвратились втроём. Третьим был велосипед по имени Стриж.

Антошке не терпелось прокатиться на нём по дачным вольготным дорожкам. И вечером все уже были на даче в посёлке Картошки.

Но дождь шёл и здесь, велосипед и Антошка скучали вдвоём на веранде. Зато не зевала, гуляла по улицам копилка-свинья. Дождя она не боялась и каждому встречному жаловалась:

 – Я деньги копила-копила, а велосипед Антошке купили.

Прокатился Антошка по веранде, и мама уложила его спать.

А копилка шаталась по посёлку до тёмной ночи. Пока не набрела на подростка Оську.

Остановилась свинья и опять завела:

 – Я деньги копила-копила, мне ничего не купили, а Антошке велосипед.

 – А где он стоит, велосипед Антошкин? – поинтересовался Оська.

 – Стоит на веранде.

 – Вот и ладно. Велосипед я снова продам, а все деньги тебе отдам.

Ночью Оська залез на веранду. Стриж упирался как мог, но Оська зажал звонок, уселся в седло, хотя Стриж был ему мал, укатил на нём в город.

Там к нему подошёл Утиль, сборщик металлолома.

 – Велосипед, сразу видно, не твой. Тебя поймают с ним. Давай я его спрячу получше, деньги потом получишь.

Утром Стрижа не нашли на веранде. Антошка плакал, мама себя ругала:

 – И надо ж было оставить его на веранде... Навела кого-то на грех!

Прибежал на шум соседский пёс Треф. Всё обнюхал и взял след. След вёл через посёлок к шоссе и оттуда в город.

А Стриж томился в городе в лавке Утиля.

Тёмная каморка, на окне – решётка, кругом разный металлический хлам.

 – За что меня заперли? Что со мной будет? – спросил Стриж у Кастрюли с отбитой полудой

 – Расплавят тебя, и дело с концом, – брякнула в ответ Кастрюля.

 – Неправда! Ты врёшь! А кто катать Антошку будет?

 – Спроси хоть у кого.

 – Да, да, – забренчало Погнутое Ведро. – Расплавят за милую душу. А я вот не трушу. Всем и миру скоро конец.

 – Конец! – грохнул Дырявый Таз. – Всё равно ничего не будет после нас. Останется пустое место.

 – И всем это известно, – подтвердила Ржавая Сковорода.

Из угла раздалось: «Замолчите!».

На середину каморки вышел Бронзовый Рыцарь. Он был в латах и с мечом.

 – Таких дырявых голов я не видел ещё. Чего вы болтаете? Стриж – велосипед ещё совсем маленький.

«Дырявые головы» всех обидели.

 – Мы что, велосипедов не видели? Чем он лучше нас? – забренчал Дырявый Таз.

 – Надо смотреть правде в глаза! – надрывалась Сковорода.

Ведро гремело:

 – Это не дело! Нас оскорбляют, господа!

Бронзовый Рыцарь заткнул уши:

 – До чего несносна глупость, – обратился он к блестевшей в темноте соседке – Трубе.

 – Нет мочи слышать этот шум. Сыграйте, сударыня, что-нибудь, я вас очень прошу!

Труба, деликатно откашлявшись, не торопясь, завела: «Цветёт, как в детстве, мой вишнёвый сад...»

Да, да, это была та самая Труба из летнего оркестра. Целый месяц уже она скучала в лавке Утиля.

 – Ах, если бы можно было начать жизнь сначала! – воскликнул Бронзовый Рыцарь, когда труба замолчала. – Ах, если бы я умел петь! Я бы не простоял всю жизнь бесполезной статуэткой на столе! Но у меня нет песни...

 – Петь вовсе не трудно, – сказала Труба из оркестра. – Нужно только выучить ноты и не фальшивить. Повторяйте за мной.

 – До-ре-ми-фа-соль, – твердил Бронзовый Рыцарь, вторя негромко игравшей Трубе.

И вдруг пропел:

 – Соль-ля-си,

Фа-ми-ре-до!

Доблесть и честь

Прежде всего!

Да, доблесть и честь! Вот и у меня песня есть!

Бронзовый Рыцарь выхватил меч и – раз-два! – разрубил решётку на окне пополам. Потом выпрыгнул в окно и настежь распахнул дверь:

 – Выходите скорее!

Выехал только велосипед Стриж и помчался вон, подальше от лавки Утиля.

– Стой, – крикнул ему Бронзовый Рыцарь. – Фа-соль-ля! А что же будет с Трубой? Ты разве забыл? Главное не фальшивить. Фа-ми-ре.

И тут, наконец, появился усталый пёс Треф.

 – Ага! Это ты новый Антошкин велосипед? Я тебя едва нашёл. Бежим!

 – Труба не должна оставаться в темнице! – воскликнул Бронзовый Рыцарь. Был бы больше, я бы сам её утащил. Отнесите её, куда она скажет, доблестный пёс. До-ре-ми...

Треф влетел в каморку, схватил Трубу и понёс. Бронзовый Рыцарь едва за ним поспевал.

 – Отнесите меня к хозяину, – попросила Труба. – Вот он обрадуется! Хозяина этой весной уволили из оркестра. Сказали, что стар и некрасив. Нам не на что было жить, и Утиль выпросил меня за гроши.

 – Меч и щит! Твой хозяин – настоящий кудесник! И завтра же он будет снова в оркестре! Щит и меч! Доблесть и честь!

Бронзовый Рыцарь и пёс исчезли из виду. Велосипед Стриж, вырвавшись из города, изменил дорогу и поехал через лес:

 – Тут никакой Оська меня не поймает.

Он трясся по кочкам, спотыкался о корни и камни и вдруг услышал: шумит ручей в овраге. Стриж решил отдохнуть и спустился к нему. У родника сидел мальчик в зелёном берете, зелёном жилете. Это был сам мальчик Лето.

 – Я заблудился, – сказал он. – Сбил ноги. Уже месяц я жду Трубу, когда она подаст сигнал. Я всегда шёл туда, где она.

 – А ехать можешь? – спросил его Стриж.

 – Ох, не знаю... Я очень устал.

 – Садись. Я научу тебя петь, как научила Труба.

Мальчик Лето прыгнул в седло, а Стриж запел-зазвенел во весь свой звонок:

 – До-ре-ми,

На педали жми! Фа-соль-ля-си,

Веселее колеси!

И мальчик Лето нажал на педали. С этой песенкой они влетели в посёлок Картошки.

Как их встречали! Мама смеялась, смеялся и прыгал Антошка. А утром они вчетвером: Стриж, Антошка, мальчик Лето и мама – вышли на веранду и стали ждать.

Они ждали, когда запоёт Труба. И вот донеслось издалека: «До-ре-ми-фа...»

 – Это она! Я её слышу! – закричал мальчик Лето. А Труба серебряным голосом уже завела: «Цветёт, как в детстве, мой вишнёвый сад...». Это был сигнал. Мальчик Лето взмахнул рукой, и вишни покрылись белой фатой. Дождь перестал. Он выстрелил из лука, и взлетели в синее небо стрижи.

 – Кататься, скорее кататься! – прозвенел Стриж. – Погода хорошая!

И они помчались по главной улице посёлка Картошки. И там повстречали подростка Оську. Он пытался бежать, но в его штанину крепко вцепился пёс Треф. Он рычал, как разъярённый лев.

 – Так ему, так! – кричала из подворотни копилка-свинья.

Вот и вся история. Ми-фа-соль-ля.