Огарков В. Б. / Произведения
Запасливый хозяин
Наверняка он жил где-то в этом месте, был его хозяином, и потому сразу пришёл познакомиться. Симпатичный весёлый бурундучок часто мелькал в поле видимости и при этом много говорил. Словоохотливость вообще отличает этих зверушек от других. Только попадись им на глаза — и сразу польются непонятные восклицания.
Говорил он в основном свистом, а с этим языком у нас проблемы. Как, впрочем, и со многими другими.
Большая часть вопросов у него, скорее всего, была традиционной. Кто такие и зачем пришли? Какие неприятности от вас ждать? Но вполне возможно, что он предлагал дружить и рассчитывал на понимание.
Лучший способ понравиться, когда не знаешь языка, – понимающе улыбаться и согласно кивать головой. Люди Востока отлично этим пользуются.
Но были дела и поважнее. Что бурундук, если вокруг рушатся деревья. Везде, куда ни глянь, пылают костры и творится что-то похожее на конец света. А надо ещё съездить домой, вернуться, сделать то и это, пятое и десятое. Время летело с космической прытью, ничуть не интересуясь, успевают ли люди за ним.
Разве уследишь за какой-то примелькавшейся зверушкой, если забываешь поесть, даже число – спроси тебя, какое сегодня? – не помнишь.
Шустрый соседушка заявил о себе сам. Не дожидаясь приглашения, однажды залез в рюкзак с продуктами и, судя по всему, остался доволен. Зачастил с визитами.
Как и большинство из нас, бурундуки любят хорошо поесть. Едят до безобразия много, но не толстеют и даже не подозревают, как бывает полезна диета. Весь световой день они отдаются этому приятному и увлекательному занятию. И правильно. Зачем себя ограничивать, если в тайге на каждом шагу всякие вкусности. Здесь тебе и грибы, и ягоды всякие, орешки, корешки съедобные. Знай наворачивай да про запас не забывай. Лето пролетит, осень промелькнёт, а зима нагрянет. Она здесь не европейская, настоящая – быстро хвост прижмёт.
Но, как любят выражаться люди, случились форс-мажорные обстоятельства.
Лес заполнился крупными двуногими. От них некуда деться, того и гляди – затопчут. Кругом их огромные сапоги, топоры и лопаты. Они громко кричат, стучат, валят деревья. После них остаётся выжженная земля. И что теперь есть?
Интересно, а где они сами берут еду? Как она выглядит? Наверное, что-то очень питательное едят, если вырастают до таких размеров. Надо проверить.
Когда мы стучали, жгли большие костры, он куда-то уходил, отсиживался или промышлял на других участках, где никого нет. Но в часы затишья заглядывал к нам, где раньше было его жилище.
Газеты, лежащие прямо на земле, какое-то время заменяли нам стол. После обеда здесь что-то обычно оставалось.
Однажды мы стояли в стороне от «стола», говорили о своём, и в этот момент появился зверёк. Свистнув вместо приветствия, он пробежал мимо нас, поводил носом и сразу направился к газетам, словно любитель новостей.
Мы замерли. Что он будет делать?
Как и предвиделось, кружки с недопитым чаем его не заинтересовали. А зря, между прочим. Чай у нас хороший, плохого не держим. Фирменный – в меру крепкий, заваренный, помимо индийского чая, листьями чёрной смородины. Мог и попробовать, до ручья далеко. Не понимает благородных напитков.
Зато в хлебных крошках понимает. А что тут непонятного? Бери да ешь. Никуда не надо бежать, лезть на деревья, рыться в земле – теперь это лишнее. Кто первый нашёл, тот и съел. Просто и понятно.
А самое главное — ничто человеческое бурундукам не чуждо.
Сноровисто, ловко, как с хорошо знакомым делом, управился с крошками, закидал их в рот. Затем повёл носом и обнаружил Эверест. Полбулки хлеба – чем не Эверест для маленького бурундучка? Гора, целиком сложенная из вкусных крошек! Но что с ней делать? Ни съесть, ни унести… Люди в таких случаях говорят: «Бери, пока дают». Они ведь неглупые, знают что говорят. Вопрос только в том, что дают слишком много. Никогда такого не случалось в его полосатой жизни.
Воровато оглядываясь на хозяев хлеба, полосатый нахлебник отщипывал от большого куска и набивал за обе щеки. Запас карман не тянет!
Теперь знаем, куда исчезают куски хлеба и печенья с нашего стола. Догадываемся, чьи острые зубки прогрызли пакеты с крупой и вермишелью. Но известно и другое – надо простить бурундучку его мелкие шалости, он не виноват. Люди должны признать, что своим появлением лишили обитателей леса крова, питания и, возможно, будущего. Но не будем каяться постоянно, это перебор. Лучше поделимся излишками продуктов – у нас не убудет. Добывать свой хлеб нам куда проще, чем бурундукам.
Жизнь, однако, продолжается. Лесная живность, в большинстве своём, здесь не задержится. Сумеет перебраться в тайгу, подальше за пределы дачного поселения. А пока выход у нас один – уживаться. Что ж, попробуем жить вместе. Может быть, это получится лучше, чем с себе равными.
Как-то раз полосатый посетитель заставил нас посмеяться.
Сижу, вожусь с очередным корнем и не слышу, как сзади подошёл Витя. Тронул меня за плечо и сразу приложил к губам палец – молчи! Показывает туда, где мы недавно обедали и чаёвничали.
Оборачиваюсь и вижу, что на газетной «скатерти» стоят две наших кружки, но почему-то нет банки из-под майонеза. А она была, помню.
Банку замечаю далеко в стороне. Укатилась. Да нет же, не сама укатилась! Банку привёл в движение маленький «двигатель», и он целиком находится внутри. Снаружи только половинка пушистого хвоста слегка подрагивает. Французский соус понравился нашему полосатому приятелю. Майонез тогда был редкостью, и мы сами ели его с удовольствием. В те времена он вырабатывался из настоящих природных продуктов, был не «химический» и действительно вкусный.
Что ж, вкусно, никто не спорит. Но технику безопасности пока не отменяли. Надо вылезть из банки и осмотреться.
Пятясь задом, выбрался наружу, покосился на нас, а нам стоило немалых сил удержаться от взрыва хохота. Вся полосатая рожица в белом соусе, блестит на солнышке, одни глаза остались чёрными, даже ушки вымазал в майонезе – вот каков красавчик! Этаких мы ещё не встречали.
Так и вычистил банку. Не забывая при этом выглядывать и проверять наши намерения. Ведь коварны, ох, как коварны двуногие! Вот подкрадутся незаметно и захлопнут крышку. Запросто.
Рассказываю, а вот спросить не догадался, все ли знают, что это за зверь – бурундук? Многие ли видели живого бурундука? Наверное, нет.
Зверь совсем не опасный, потому что никакой это не зверь, но маленькая зверушка, примерно вдвое меньше белки. Чуть-чуть схожа с ней тем, что тоже имеет большой пушистый хвост и такую же добродушную мордочку с выразительными глазами. Очень милые, симпатичные создания, и не стоит туристам «чайникам» обижаться на них за горстку позаимствованной из рюкзака крупы.
Шубейка у зверушки красивая, даже фасонистая – любому понравится. Тёмные полоски на рыжем, желтоватом фоне тянутся повдоль от усов, через голову и спинку до кончика хвоста. Очень изящно смотрится.
Как настоящий таёжник, бурундук знает, что такое сибирская зима, и потому основательно готовится к ней. Сушит ягоды, грибы, травы, корешки и разносит их по складам, устроенным в укромных местах – в корнях деревьев, под валёжником, в расселинах между камней. Охрану к каждому складу не поставишь, а нравы у лесного народа, как у некоторых людей: если плохо лежит, то… Сами понимаете. Запасливый хозяин готов и к этому, у него несколько складов в разных местах. Хоть что-то да всё равно останется. Теория вероятности работает и здесь.
Бурундучок, забегавший к нам перекусить, наверняка тоже готовился к зиме. Разносил в разные стороны добычу, прятал про запас.
Последняя наша встреча запомнилась навсегда.
В этот раз работал один. После обеда сижу на бревне, отдыхаю. Кружка с чаем рядом, в руке держу кусок хлеба. Наш маленький приятель, вижу, уже здесь, учуял угощение. Подбежал ближе, что-то лопочет. Ясно без перевода – поделиться хлебом предлагает. Что ж, это можно.
Бросаю кусочки, наблюдаю, как уписывается угощение за обе щеки. Маленькие щёчки раздуваются, можно уносить добро в склад.
Но всё это уже было, а хочется чего-то новенького. Добавим выдумки в нашу игру. Она станет разнообразней и веселей, а мы познакомимся поближе. И вот возникает проблема. Явившись в очередной раз, полосатик не обнаруживает хлеба на прежнем месте. Теперь весь кусок зажат в моей руке. Придётся подойти вплотную, только тогда можно отщипнуть. А это дело опасное. Рискнуть что ли? «И хочется, и колется, и мама не даёт», как люди говорят. Нет, пожалуй, не стоит. Осторожней надо с этим хлебодержателем.
Полосатик отступил, но стоит в сомнениях. Не знает, как поступить. А я изображаю окаменевшего раздатчика хлеба и, похоже, делаю успехи.
Сделав несколько кругов, зверёк возвращается. Передумал. И правильно сделал – хлеб по тайге не валяется. Подбежал на расстояние вытянутой руки и встал на задние лапки «столбиком», сделался похожим на человечка.
Крошечный «человечек» стоит по стойке «смирно», не шелохнётся. Смотрит строго, как командующий армией. И что теперь? Вскочить, отдать честь? Нет, лучше улыбнуться. А ещё лучше воздержаться. Малейшее движение, даже добрая улыбка – всё это только отпугнёт зверушку.
Решился! В два прыжка подскочил к руке, отщипывает хлеб. Снова заполняет защёчные мешочки, не забывая поглядывать на меня.
Мешочки заполнены, можно убегать. Но в полосатой головёнке возникла идея. Чрезвычайно интересная! А что, если попробовать сойтись поближе с этим хлебодержателем? Очень полезный человек, всегда пригодится. Где ещё найдёшь такое знакомство? Весь лесной народ завидовать будет.
Запрыгнул на руку! Так внезапно, что я невольно вздрогнул, а рука качнулась. Но он не испугался – сделал несколько шажков вверх и замер на запястье. Снова смотрит в глаза. Но теперь его взгляд не кажется строгим. Он скорее внимательный. С вечным вопросом всех зверей ко всем людям. Доверять или не доверять? Вопрос, увы, безответный. Мы такие разные…
Храбрый бурундучок продолжает восхождение по моей руке. Острыми коготками цепляется за обнажённую кожу (день жаркий, сижу без майки), поднимается вверх. Вот уж до локтя дошёл, ещё выше… Щекотно, не могу дальше терпеть – и расползается улыбка до ушей.
Это последняя точка. Коротко пискнув, зверёк мгновенно исчез.
А мне потом долго вспоминался его внимательный, неотступный взгляд. Он будто чувствовал, что видимся в последний раз.