Жилкина Е. В. / Произведения

***
Проходят мимо поезда,
и вслед за ними сердце мчится –
недаром по ночам мне снится
Байкала синяя вода.

Летит по небу самолёт,
зовет в немыслимые дали…
Вы, может быть, не все видали,
Что там в краю моём живёт?

А там всегда в начале лета
рассыпаны в тайге жарки,
и на удачу рыбаки
там ставят сети до рассвета.

Течет в сиянии река
через года, сквозь дымку вёсен,
она – во мне
от всхлипа весел
до пароходного гудка. 

Там, в затихающих потёмках,
стук деревянных пристаней.
Я слышу музыку над ней –
сибирских лаек голос тонкий.

Горят костры на берегу,
Кто их зажёг июльской ночью?
Кому в неведенье помочь я
теперь, наверно, не могу.
О, эту близость расстояний
преодолеть я не вольна.
Тоски вздымается волна,
несёт меня воспоминанье.

И то, что сказано давно,
должно когда-то повториться.
К ветрам тем, к берегам, к тем птицам
обращено мое окно.

Байкальская осень

Ошеломит
 закружит,
уведёт
в мерцающие тайны листопада
у ног лисицей рыжей проползёт,
прогонит туч оранжевое стадо.

Деревьям размотает жёлтый шарф,
плеснет на горы чем-то ярко-красным…
Меня не отпускает ни на шаг
байкальской осени немыслимые краски.

Все гуще синева, всё жестче ветер в море,
и дальний берег дальше с каждым днем,
но все равно над деревянным молом
горит маяк спасительным огнем.

Сквозь пламя сентября, сквозь тишину
с вершин сорвутся холода раскаты, 
и закачает белую волну,
все свирепея, баргузин косматый…

***
Не стала искать
для него я сравненья,
я только сказала:
живи, вдохновенье,
у этого моря,
сибирского, славного,
и с песней о нем,
удивительно
слаженной.

Живи, вдохновенье,
в гремящем прибое,
мой день до краев
наполняя собою,
как парус бывает
наполнен ветром,
как волны бывают
наполнены светом.

Сдвигаются тучи,
и ветер крепчает.
Взмывай,
вдохновенье,
крыльями чаек…
Или мерцанием
поздней зари
о близком, о дальнем
со мной говори.

Какие сравненья 
найти для Байкала,
д вряд ли бы их
я сейчас отыскала.

Здесь просто живет, 
подружившись
с волненьем
покинувши берег, 
мое вдохновенье.

***

Мчится время рекою,
в мире солнце встаёт,
ах, с какой же тоскою
где-то птица поет.

Я спрошу у той птицы
про дорогу туда,
где могли повториться,
словно песня, года.

Там, то дальше, то ближе
паруса над водой,
где себя снова вижу
молодой, молодой.

Там такие же вёсны
у той стороны,
там такие же вёсла
у байкальской волны.

Тропы там же проторены
и круты берега.
Ширь священного моря там
мне до слёз дорога.

И маяк на горе той, 
вечерами маня,
тем немеркнущим светом
спасает меня.

И дышу там лесами я,
в утлой лодке плыву.

Я счастливыми самыми
те года назову