Трофимов М. Е. / О жизни и творчестве
За белым соболем
Эта азбука особенная – в ней живут волки, лисы и медведи. Привёл их в книжку сибирский поэт Михаил Трофимов.
Нынче у Михаила Ефимовича юбилей: 75 лет. Возраст мудрости. Читаешь его стихи и кажется: поэт познал лесной язык. Как же он выучил его? Учили Трофимова сибирские просторы – тайга, реки, горы.
Вырастал я весёлым баловнем,
Средь лесов, у меня на родине,
Ангара течёт, дочь Байкалова,
Острова по ней все в смородине.
Тот мальчишка, что вырос в таёжной глухомани, живёт в поэте по сей день.
Он идёт по мокрым травам,
В волосах его репейник,
А за пазухой зайчонок,
Тоже мокрый от дождя.
А название у той деревни – Снегирёвка. Чтобы пропеть свою снегирью, то весёлую, то грустную песню, вынянчила Снегирёвка поэта. Здесь маленький Миша гонял «золотые табуны», «туеса носил с голубикой, с черемшой, с кедровыми шишками».
Подрос мальчик, взял в руки дедову рогатину, всю в зазубринах от медвежьих клыков. Да только взял он её не для охоты, а на «лиху беду», для острастки. Ведь он «только зверя жалел», только «птицам завидовал». И перенял их певчую судьбу. Увела она поэта из родной Снегирёвки в Иркутск и в Москву, где и окончил Михаил Трофимов литературный институт. И хоть стал он горожанином, не смог жить без тайги, «изюбриной, соболиной».
В охотничьей сумке приносил не одну только дичь, но и главную добычу, схваченную острым приметливым глазом.
Вот ольха-олёшка,
Вся в серёжках
С головы до пят,
К ней тянутся сторожко
Мордочки опят.
Или это – «беличьи следочки, понатаянные в котелке вместе со снежочком»? Все таёжные, подгляденные сокровища Михаил Ефимович сумел превратить в калёное словцо, что приехало из тайги с орехами.
За щекой словцо лежит,
Рот разину –
побежит.
И заселил поэт Трофимов таким словцом целые книжки. Ребятам были подарены строчки – самые звонкие, самые солнечные. Так эти книжки и называются: «Звонышко», «Свиристели». Кажется, залетели на их страницы стихи вольным лётом, как свиристели и снегири, и рассказали нам про сибирского «деда Мазая» – друга ребятишек, птиц и незлых зверей.
Я из леса на салазках
Сучьев палых притащу,
Сочиню детишкам сказку
И синичкам посвящу.
Накормлю собак и кошек,
Воробьям дам хлеба крошек,
Просо – красным снегирям,
Белке – пряник, сойке – сало,
Всех друзей я накормлю.
Хоть себе оставлю мало,
Никого не обделю!
Всегда и везде, где бы ни жил Михаил Ефимович, прилетают к нему гостить птицы, сбегаются за лаской уличные коты и собаки.
А уж ребятишки вокруг него так и вьются! Как не поглазеть, когда он возьмётся за игрушки: из куска глины, обожжённой в печке, вдруг выглядывают диковинные не то птицы, не то звери, и смотрят по-человечьи.
Чуть ли не в каждом иркутском доме есть у ребят трофимовские «глиняшки» и яркие книжки с его стихами.
И вот новая книжка – «Лесная азбука». Здесь и сибирский тюлень Нерпаня «в серебряном кафтане», и «полосатый генерал» бурундук.
Одного только зверя в ней нет – белого соболя, о котором когда-то писал поэт. Белый соболь – «соболиный князь», диковина, охотничья мечта. Добыть его – всё равно, что найти клад.
В стихотворении «Старинная быль» Трофимов рассказывает об охотнике, что, «князя увидя во снах соболиного», ушёл из дому «верстами длинными». Не принёс ему «князь князей» удачи. Погиб тот охотник, а соболиное охотничье счастье в чужие руки попало и потому «запропало».
Так кончилась та старинная быль.
А у нашей были счастливый конец. Белый соболь поэтической удачи, тот, что мерещился во снах Михаилу Трофимову, не обманул, не пропал мороком. Обратил он свою княжью красоту в драгоценное, сохраненное в веках, русское слово.