Кунгуров Г. Ф. / Произведения
Отчего налимы голые
Собрались рыбы на белом плёсе. Собрались, и каждая хвалится своим нарядом. Выплыла на середину рыбьего сборища щука и говорит:
– Как я красива! Чешуя у меня словно серебро...
За щукой выплыла нельма:
– Моя чешуя белее снега... Я ли не красавица?
– На меня, на меня взгляните, рыбы, – кричал карась, – нигде не найти чешуи крупнее моей!..
Так все рыбы хвалились своим набором.
А из чёрного омута украдкой смотрели налимы и плакали стыдно было им, голым, показался среди нарядных рыб.
Тогда один старый налим сказал:
– Братья налимы, надо плыть к Речному хозяину и просить его помочь нам...
Собрались налимы и поплыли в далёкую речную сторону. Отыскали Речного хозяина, склонили головы и стали просить:
– Добрый хозяин, помоги, стыдно нам жить голыми. Смеются над нами нарядные рыбы...
Задумался Речной хозяин и ответил:
– Надобно посмотреть, как люди живут!
Вместе с Речным хозяином поплыли налимы на большую протоку. На поляне, возле той протоки, у людей дело большое было: боролся богатырь Алыча с пастухом Ловкаем. Уговорились они бороться до трёх раз. Алачай говорит Ловкаю:
– Ногти у меня острее рыбьего зуба, кожу с тебя сдеру, одевайся в мягкие шкуры!
Ловкай отвечает:
– Кожа моя крепче лосиной... Тебя не боюсь, одежду совсем сниму, стану голый с тобой бороться!..
Алача смеялся и думал: «Глупый пастух».
Ловкай хитрый был, прежде чем бороться, разделся, тело густо оленьим жиром намазал. Сошлись борцы в первый раз.
Алыча растопырил руки, схватил Ловкая, но Ловкай выскользнул и повалил Алачу.
Люди славили Ловкая:
– Он ловкий, как налим, он гладкий, как налим!
Услышали это налимы, переглянулись.
Старый налим и спрашивает:
– Братья налимы, стар я и плохо вижу, кто победил: голый или нарядный?
– Голый! – ответили ему налимы.
Во второй раз сошлись борцы. Старый налим опять нетерпеливо спрашивает:
– Голый или нарядный?
Ему опять ответили:
– Голый!
Так же и в третий раз.
Тогда старый налим сказал:
– Братья налимы, зачем нам красивый наряд? Ведь нарядный побеждён: лежит и стонет!..
Налимы откланялись Речному хозяину, уплыли в свои края и остались навсегда голыми.