Волкова С. Л. / Произведения

КАК СИБИРЯЧОК ИСКАЛ
В ТАЙГЕ СВОЙ ЦВЕТОК

Сколько цветов в тайге!
И все Сибирячка знают.
При встрече здороваются, головками кивают.
– Здравствуйте, здравствуйте, – отвечает Сибирячок. Я – Сибирячок. А вас как зовут?
– Мы – кукушкины слёзки. Когда мы цветём, кукушка кукует.
– Я – мышиный горошек. Очень уж сладкий у меня горошек.
– Я – заячий мак. И люди, и зайцы меня зовут так. Задумался Сибирячок: «У мышки – цветы, у кукушки – цветы, у зайцев – цветы. Наверное, и у меня, Сибирячка есть свой цветок. Только не мак и не горошек, какой-нибудь другой, удивительный цветок».
Пошёл Сибирячок свой цветок искать.
Долго шёл. Устал, пить захотел.
Осмотрелся вокруг – ни ручейка, ни речки, ни родничка. Сунул за щеку сладкий леденец – ещё сильнее пить хочется.
– Попей дождевой чистой воды, – прозвенел над головой синий
цветок на высоком стебле. И нагнул к нему свою чашечку, похожую на колокольчик.
Напился Сибирячок:
– Спасибо тебе, колокольчик! И жарку не забудь спасибо сказать. Это он поделился с твоим леденцом своей яркой солнечной краской.
– Что вы! – зарделся и стал ещё ярче жарок.
Задумался Сибирячок: «Эти цветы меня привечали. Эти цветы меня угощали...»
– Вы, наверное, мои цветы? – спросил он.
– Нет, – покачал колокольчик синей головкой. – Мы ничьи. Мы – просто цветы: колокольчик и жарок.
– Значит, мои цветы растут в другом месте.
И Сибирячок пошёл дальше.
– Что ты ищешь? – остановила его белая ветреница.
Ищу свой цветок. Но он не такой, как ты. Он яркий, красивый. 
 – А я разве не хороша? – обиделась белая ветреница. – А вот тем, кто с крылышками, мой белый цвет нравится.
Не успела она это сказать, как ж-жу-ж! – сразу три пче¬лы зажужжали над ней.
Одна опустилась на белую ветреницу, а две – на душистый пучок кукушкиных слёзок.
– А вас почему пчёлы любят? – удивился Сибирячок. – Вы ведь не белые, а фиолетовые.
– А ты посмотри внимательнее, – отвечали кукушкины слёзки. Видишь белые пятнышки на наших лепестках?
Ты думаешь что это?
– Слёзки, наверное. Кукушка плакала. Вниз слёзки роняла.
– А по-пчелиному это не слёзки.
Эти белый пятнышки – медовые знаки. Они пчёлам и шмелям к мёду дорожку показывают.
– Где дорожка к мёду? Где она?
Большущий шмель-медведка, не медведка, а настоящий медведь закружился в воздухе.
– Ай, ой, боюсь! – закричал Сибирячок и кинулся от шмеля в кусты.
Споткнулся, упал, об острый сук палец поранил.
Окружили его розовые, похожие на ландыш цветы – грушанки.
Жалеют, расспрашивают:
– Что случилось?
Пожаловался Сибирячок:
– У мышей есть цветы, у зайцев, у медведей и у кукушек. И я пошёл свой цветок искать. Шмеля испугался, в кусты побежал. Споткнулся, упал и палец поранил.
– Скорее ищи медуницу, – встревожились грушанки. – Лист к пальцу приложишь – мигом заживёт.
Стал Сибирячок медуницу искать. Искал, искал. Нет нигде медуницы. Вспомнил: синенькие и лиловые цветочки медуницы ранней весной цветут.
Первыми на коротеньких ножках из прошлогодней лист¬вы поднимаются, весне свой привет посылают.
– Какая сейчас медуница! – рассердился Сибирячок. – Она сошла давно.
– Медуница на месте. Она наша соседка, – отвечали похожие на ландыши цветочки. – Видишь эти большие листья? Это и есть медуница.
– Эти огромные листья – медуница?
– Конечно, – важно ответили листья. – Наши цветочки в мае сошли. А мы, листья, остались. И времени не теря¬ли – росли.
– Да! – удивился Сибирячок. – Вот так вымахали! Приложил он палец к листу медуницы. Сидит ждёт, когда перестанет болеть.
Обступили его со всех сторон ромашки, высоченный ли¬ловый кипрей, голубая стрельчатая вероника, розовый кле¬вер. Чай предлагают, питьё подают:
 
– Выпей наше питьё целебное. Голова не будет болеть, простуда пройдёт.
– Да я не простыл. И палец уже не болит, – смеётся Сибирячок. Но чай и питьё выпил. – Вы обо мне заботились, – говорит он цветам. – Вы меня лечили. Вы, наверное, мои цветы?
– Нет, – покачал лиловой макушкой высокий кипрей. – Мы – ничьи. Я – просто кипрей.
– Я – просто вероника.
– Мы – просто ромашки.
– А я – розовый клевер.
– Кипрей? Вероника? Клевер? Ромашки... Тоже мне цветы! – надменно вскинули головы лиловые пятнистые кукушкины башмачки.
– Красивые цветы, – загляделся Сибирячок.
– Они тропическим орхидеям родня, – шепнули грушанки Сибирячку.
– Родня! – надули губы лиловые. – Да мы и сами все орхидеи. Только северные. Вот за это нас люди ценят и берегут. Рвать нас нельзя. Строго воспрещается!
– Не одни вы такие ценные, – обиделись грушанки. – А цветы марьины коренья? А саранки, таёжные лилии? Про них тоже в Красной книге написано.
– В Красной? Потому что они красные?
– Что ты, Сибирячок... Красная книга так называется, потому что она, словно красный свет в светофоре, всем говорит: Осторожно! Этих цветов с каждым годом меньше, рвать их нельзя». Вот, например, саранка.
Сорвёшь её – на этом месте она уж больше не вырастет.
 
Ты обязательно разыщи саранку, Сибирячок. Она высоко на скалах растёт. Красива саранка, как аленький цветочек из сказки. И так же, как этот цветочек, её нелегко отыскать.
– Вот она, саранка, верно, и есть мой цветок? – заго¬релся Сибирячок.
И пошёл искать таёжный аленький цветок.
Шёл, шёл, не заметил, как сбился с тропинки. Кочки пошли.
Сибирячок с кочки на кочку прыгает. Оступился, мимо ступил – плюх! 
Полетели брызги в разные стороны.
– Не ходи здесь, назад поверни, – говорят ему малень¬кие, точно игрушечные, голубые цветочки, – видишь, болото здесь.
– Вижу, – надулся Сибирячок. – Вы бы раньше ска¬зали!
– Ты сам должен знать. Увидел цветы незабудки, кру¬гом посмотри – нет ли воды.
Повернул Сибирячок назад. Тропинку нашёл. Она к ска¬ле вывела. Высокая скала! А на самой вершине алым цве¬том на солнце саранка горит.
Светится, как самоцветный камень.
Залюбовался Сибирячок.
– Наконец я нашёл свой цветок! Да как до него до¬браться?
– Учись у меня! – сказал из травы голосок.
– А! – узнал Сибирячок. – Это ты, мышиный горошек?
– Он самый, – закрутил кудрявые зелёные усики мышиный горошек. – И хорош я – горошек, и пригож. А уж ловок! Зацеплюсь усиками и наверх карабкаюсь, к солнцу. Видишь, как лазать надо.
Обвился горошек кудрявыми усиками вокруг высокой травинки и ну – карабкаться вверх.
И Сибирячок стал карабкаться. За кусты хватается. Вверх забирается.
Уф! Вот и вершина.
А на вершине саранка красуется.
– Саранка-красавица, – говорит тихо Сибирячок. – Скажи, чей ты цветок?
– Ничей, – будто пропела саранка. – Ничей я цветок. Просто саранка – таёжная лилия.
– Ничей, значит, не мой!
– Для всех я расту. Для всех я цвету, – продолжала саранка. – И для всех у меня есть подарок.
– И для меня подарок? – обрадовался Сибирячок. – Какой?
– Я радость дарю. Она – мой подарок для всех.
Мы цветы ко всем добры.
Мы растём, чтобы всем помогать.
Мы растём, чтобы радовать всех.
– Всех, а значит и меня! – додумался Сибирячок.
Полюбовался он ещё на таёжный алый цветочек и пу¬стился в обратный путь.
Больше он не искал своего цветка.
И всегда радовался, если встречались ему в тайге просто гвоздика, просто – цветок василёк.