Волкова С. Л. / О жизни и творчестве
Радуги сквозь метели
В 2015 году вышла в свет новая книга известной сказочницы Иркутска Светланы Львовны Волковой. А в феврале 2016 года Светлане Львовне исполнилось 75 лет! Богатство фантазии, творческий азарт, верность делу, которому Светлана Львовна служит уже много лет, не могут не вызывать уважения и даже восхищенного удивления.
Как замечательно, когда в городе есть своя сказочница! Или волшебница? Есть в произведениях Волковой волшебницы, способные восстановить сказочную справедливость. Эти героини, на первый взгляд, просты, но без их пригляда и город, наверное, был бы другим. Это и Аверьевна из сказки «Деревенька среди неба» (сборник «Сказки Старого города»), и фея-гардеробщица из сказки «Верховик с Проточной» (сборник «Сказки дедушки Месяца»). Жаль, что в замечательных иллюстрациях А. Муравьев к сказкам писательницы нет ни одной волшебницы или феи с рыжей необыкновенной косой Светланы Волковой! Но чудная весёлая шляпка старушки-феи на обложке «Сказок Дедушки Месяца», конечно, напомнила о писательнице.
Новый сборник писательницы называется «Сказки старого города». С.Л. Волкова уверена, что на всех иркутских улицах, а особенно старых, живут припеваючи или пока тихо прячутся добрые сказки. И наши дети, и внуки, попадая на Зимнюю, Горную или Подгорную улицы, будут радостно оглядываться по сторонам, надеясь встретить здесь своих добрых знакомых из сказок писательницы.
Очень часто действие сказок происходит на Проточной улице, с которой связаны воспоминания детства Светланы Львовны. Проточная улица в сказках Волковой в реальности – так называемая Протока в районе Телецентра. Строительство нового Академического моста разрушило этот мир, увидев который вблизи центра города, случайный путник ощущал себя совершившим внезапно перелёт во времени и пространстве: вросшие в землю избушки с великанской крапивой, около которых ходят куры и козы, и тут же домик с нарядными ставенками, утопающий в сирени, пение петуха и мычание коров… Бегущие по важным делам собаки посылали тебе сигнал: «Вижу-вижу, что чужой! Да иди уж, куда шел. Мне некогда, но есть кому присмотреть!». А присматривали, похоже, кошки да коты: сидели на окошках около герани, лежали на лавочках у ворот и на завалинках, смотрели задумчиво, но внимательно… Весной этот мир звенел бегущими с горок ручейками, затем дурманил черёмухой, лавинные потоки которой скрывали заброшенность и ветхость построек. И никаких звуков большого города, который всего в десяти минутах ходьбы! В 80-е – 90-е годы эта странность места поддерживалась еще железным драконом над одним из домов, где жил, говорят, художник. И это, конечно, не единственное в Иркутске место, где могли родиться «Сказки Старого города»! Важно, что сказки Светланы Львовны учат детей и взрослых видеть родной привычный город чудесным-пречудесным, как будто промытым весенними дождями, облагороженным снежным нарядом – городом, в котором хочется жить и ...придумывать сказки!
В новом сборнике писательницы двадцать сказок. И это замечательно много, особенно если принять во внимание, что в 2014 году вышел большой сборник «Сказки дедушки Месяца» и еще два сборника изданы в 2012 («Под Рождественской звездой» и «Пасхальные сказки»). Лучшие сказки нового сборника «Сказки Старого города», на мой взгляд, – «Дом под елью», «Сказка шёпотом», «Флигелёк с золотыми шарами», «Просинка». Хороши «Дымка», «Деревенька среди неба», «Карусель», «Маленький мельник», «Летучий диванчик», «Зелёная лошадка», «Медный пятак». Они хороши каждая по-своему, на что мы и попробуем обратить внимание. Но хотелось бы шире и пристальнее вглядеться в тот сказочный мир, который распахнула перед нами иркутская писательница Светлана Львовна Волкова. В связи с этим обратимся ко всем четырём последним сборникам.
Сказки Светланы Львовны Волковой, несомненно, имеют фольклорные корни, но эта родственная связь бывает очень интересной, затейливой. Сюжет сказки «Серенький волчок» рождается из знаменитой колыбельной. Царская доченька, проказница Марфуша, очень хотела увидеть этого волчка, он и пришел. Пришел и вместе с подушкой забрал из кроватки Марфушу. Конечно, согласно событиям колыбельной, унес «во лесок», запыхавшись, посадил «под ракитовый кусток». А вот дальше события развиваются, скорее, в народно-сказочной традиции (есть отсылка к сказке «Иван-царевич и Серый волк»): появление непризнанного героя (героя-чудака), реализация мотива благодарности животных за помощь, преображение волчка в чудесного помощника, переодевания, появление мудрой старушки, испытания героя, царское нежелание считаться с любовью дочери. Концовка, правда, больше напоминает литературный вариант сказки о Сером волке В.А. Жуковского: «Хорошо зажили Марфуша с Удачей. Нянька Агафья и серенький Волчок с ними живут, ребятишек их нянчат» [3, 56].
Сказка «Карусель» по своему строению немного напоминает «Колобок», поскольку карусельная Лошадка поочередно встречается на лесной тропинке с разными лесными обитателями. Правда, не все из них на ее жизнь покушаются. Некоторые готовы и помочь, хотя иногда эта помощь и медвежьей услугой оказывается! Одна из лучших сказок последних сборников Волковой «Аринка из корзинки» [1,63-68]. Сказка отсылает к разным вариантам народной сказки «Морозко», а также «Рукодельнице и Ленивице». Отвозят Аринку из корзинки в лес сводные сестры, испытывает старуха Пурга, заяц в благодарность за еду балалайку чудесную делает. Есть в сказке и характерная для сказки народной склонность к рифмованной речи.
Герои Волковой вообще любят говорить складно. Особенно часто рифмовка присутствует в начале и конце сказок. Напомним, что для фольклорных сказок (в основном, правда, в сказках о животных) характерны стихотворные вставки – песенки героев. Очень выразительные, задорные песенки, заклички, дразнилки, словесные заговоры и другие малые фольклорные жанры появляются у С.Л. Волковой, например, в «Медном пятаке» («Месяц чумазый, / Шапка в саже, /Нос тоже - / Одет в рогожу), «Маленьком мельнике», «Зелёной лошадке», «Фонарике Шмеле», «Снегуркиной кукле», «Дымке».
Начав читать сказку «Просинка», мы сразу вспоминаем Лутонюшку и других героев-невеличек народных сказок, а также Дюймовочку Андерсена, ведь героиня этой сказки появилась из просяного зернышка. Девчушка описана так: «ростом с напёрсток, жёлтые волосики, глазки чёрные, острые, в фартучек воткнута иголка» [4, 38]. Очень запоминаются красивые подробности, которые дают возможность «увидеть» героиню: «Смотрит Просинка в окно, и каждая снежинка, что в Покров упала с неба, кажется ей платком гарусным белым» [4, 38]. Плащ ветерку весеннему Непоседе Просинка штопает в лесу паутинками, а лик Богородицы золотой нитью вышивает на белом облаке. Внимание подобным подробностям – не в традициях народной сказки, но литературной сказке без них не обойтись. А Светлана Волкова деталям и подробностям цену знает!
Во многих сказках С.Л. Волковой явственно звучит мотив благодарности животных за помощь. Маленький стриж из сказки «Пузырёк с золотыми чернилами» помогает Маняше найти старое пальто с крылышками за то, что она ему сказки читает. В сказке «Серенький волчок» голодный охотник Удача не смог прекрасного селезня убить и другому охотнику не дал. Конечно, в трудных для героя обстоятельствах селезень с зелёным пером придет ему на помощь.
В «Дымке» животные благодарны дедушке главной героини, а помогают девочке, попавшей в беду. Благодарность меняет «вектор»: это благодарность «по кругу». Есть там, например, сцена, в которой сделанная из дыма собака предупреждает об опасности белку. Белка, в свою очередь, становится спасительницей героини.
В «Анютиной ручке» тоже угадываются характерные для фольклорных сказок сюжетные ходы и мотивы. Искренний до чудаковатости герой становится источником благополучия хитрого купца. Фантастический образ «вредителя» Бабы Яги, преображается в образ разбойника Ёги! А вот мотив благодарности животных за помощь, появившись, вдруг исчезает. Старая-старая кошка Одноглазка, о которой ласково заботился главный герой, превратилась в камень «кошачий глаз», который должен был принести герою богатство и счастье. Но не захотел Алёша такого счастья, и сгорел дотла волшебный камень. Далее происходит странный для народно-сказочной традиции поворот событий: обидевшись, кошка со своей благодарностью из сказки совсем исчезла, чем нанесла сказке явный вред, а детям –разочарование. Свое счастье Алёша, в конце концов, собственным художеством добыл, но сказка осталась «хромоножкой», отказавшись от очень важного мотива.
Волшебные предметы, без которых трудно представить себе народную сказку, в сказках С.Л. Волковой могут быть традиционными, но бывают достаточно неожиданными, например, горох, который рост прибавил «парфёновским плотникам» («Паровозик Пафнутий»). В сказке «Серенький волчок» появляется привычное для сказок золотое колечко, которое песенки поёт или сказки рассказывает, в зависимости от того, на какой палец его наденешь. В «Деревеньке среди неба» колечко совершенно замечательное – из серебряного голоса Скворца-певца. Подарено оно девочке Вешенке, которая стала петь так, что люди радуются, а птицы удивляются.
В «Сереньком волчке» волшебным предметом становится пёрышко, который дарит селезень охотнику Удаче. Напёрсток в сказке «Королева Синичка Первая» заменяет собою привычное колечко; его тоже, как колечко в народной сказке, нужно повернуть на пальце, чтобы произошло нечто чудесное. Золотые чернила становятся волшебным предметом в сказке «Пузырёк с золотыми чернилами». Во «Флигельке с золотыми шарами» волшебный предмет – золотое зернышко, из которого зимой вырастают цветы Золотые шары, а также волшебная кисточка, но ее действия, наверное, заявят о себе в следующих сказках С. Волковой. В «Просинке» волшебный предмет – тоже семечко, что находится на самой верхушке Богатырь-сосны. Это семечко способно увеличить рост героев.
В «Летучем диванчике» волшебными предметами становятся серебристый порошок («летучая пыльца»), который позволяет детям летать по ночам, и никелированный шарик, заглянув в который, можно увидеть себя таким, каким хочешь стать.
Сказочные формулы народных сказок С. Л. Волковой практически не используются. Но ее собственные «формульные» характеристики иногда пленяют своей образной силой. Например, в сказке «Корноушка» о том, что в фольклорной сказке выражено формулой «Долго ли, коротко ли», сказано так: «А время не стоит на месте. … На санках белый январь пролетел. Промчался февраль у бурана на спине. Съехал с горки на блине весёлый март» [1,8].
Итак, выдумывая с удивительной изобретательностью свои сказочные сюжеты, С.Л. Волкова исподволь напоминает детям о народно-поэтической традиции.
Светлана Львовна Волкова – лауреат престижной премии в области детской литературы имени Петра Ершова. По ее словам, П. П. Ершов в отечественной литературе – что Х.К. Андерсен в мировой. Разное, но плодотворное влияние эти писатели, несомненно, оказали на нашу детскую литературу. Светлана Волкова, как Ершов, ценит народное слово. Как камушки разноцветные, рассматривает слова редкие, старые, любуется ими, играет звуками, с наслаждением рифмует.
Языковая выразительность сказок Волковой проявляется во многом. Она, например, мастерица давать имена! А это в детской сказке одно из важнейших средств создания характера. Первое впечатление, а вернее – представление о герое - дети получают зачастую именно благодаря «говорящим» именам. Это не обязательно откровенная характеристика, а намек, который подсказывает звучание имени. Известно, что дети воспринимают сочетание звуков более эмоционально. Несомненно, они представляют себе внешний облик или характер таких героев Волковой, как собака Суворко, ветер Сиверко, генерал петард и хлопушек Хлоп-Боп, волк Сермяга, суслик Евражка. Разбойник Тетеря подкарауливает свои жертвы, сидя на дереве, как знаменитый Соловей-разбойник. Имя Тетеря рождает неожиданную пародийную аллюзию! А разбойник Ёга, конечно, напоминает о Бабе Яге. Есть еще вредная тетка Жужанна, зайчик из платочка Корноушка, заморский принц Бамбука, таёжный воевода Чащоба, паровозик Пафнутий (его речь всегда начинается так, как и должна у паровоза, выпускающего пар: «Пф! Пф!»).
Выразительной бывает и игра словом. Например, «мемориальная доска» в речи кота естественным образом превращается в «мурмориальную» («Дом под елью»). А самая подходящая еда для суслика, конечно, «сусли-мюсли». Прием «оживления метафор» как разновидность языковой игры, благодаря которой возникают неожиданные сюжетные ходы или рождаются выразительные детали, тоже встречается в сказках С.Л. Волковой. Например, в сказке «Евражка и Голубая звезда» у ручного суслика Евражки – «неожиданная» для таких животных болезнь – бессоница (вспомним: «спит, как суслик»).
Имитация птичьего пения становится украшением сказки «Соловей-красношейка» и напоминает нам о прекрасных подобных образцах в прошлом, например, в цикле рассказов о деде-Птицеведе у В. Бианки: «Перед птицей-чечевицей дудочка так свищет:
- Спрячь голубые яички! Тихо сиди! Тихо сиди!
Затенькает перед пеночкой:
- Тень-тень! Пой по утрам и вечером, в полдень прячься в тень!
Овсянку учит высвистывать:
- Овёс-то уже колосится! Колосится овёс!» [3,75].
О Хансе Кристиане Андерсене мы, конечно, тоже вспоминаем, читая сказки Светланы Волковой. Как известно, он первым стал «оживлять» в сказках предметы, а сейчас этим приемом никого уже не удивишь. И все же иной раз и удивишься. Например, в сказке Светланы Волковой старое пальтишко девочки Маняши улетает вместе с перелётными птицами в Китай (ведь у него есть «крылышки»!). В «духе Андерсена» разговаривают Свинья-копилка и Безмен в сказке «Маленький мельник», а в «Катиной сказке» оживают таблетка и воланчик. И – поклон Андерсену! – воланчик начинает говорить комплименты наряженной в конфетный фантик таблетке: «Какая красавица! Прямо конфетка! Под этим диваном нас свела сама судьба. Выходите за меня замуж!» [1, 70]. Вспоминается сватанье и галантные речи Воротничка из андерсеновской сказки и встреча Штопальной иглы с Бутылочным осколком. Кстати, появляется далее и балерина, к которой устремляется ветреный воланчик. Забавно ведет себя еще одна героиня этой сказки Серая мышка: быстренько составляет меню на свадьбу, ориентируясь, конечно, на собственный вкус: сыр, сало, коктейль «Мышиный горошек»… Комичный разговор в андерсеновских традициях слышим в сказке «Мальчик Лето». Собеседники – Погнутое ведро, старая Кастрюля, Дырявый таз и Ржавая Сковорода. Настольный Бронзовый Рыцарь, не выдержав пессимистических разглагольствований соседей, называет их «дырявыми головами», что абсолютно соответствует реальности. (Опять выразительно используется приём «оживления метафор»). О «Снежной королеве» напоминает сказка «Дымка». Северный ветер Полуночник украл девочку Голубичку, унес ее в тундру вместе с санками. Отличающийся детской обидчивостью, он бросает девочку в тундре. Голубичка попадает в чум к эвенкийке Пелагее, которая не только накормила-обогрела Голубичку, но и наколдовала из дыма ей собаку. «Цветы маленькой Иды» вспоминаются, когда в сказке «Фонарик Шмель» появляется эпизод ночной жизни цветов. Эта сценка мила выразительными деталями, рожденными внешними особенностями цветов.
Когда начинаешь читать сказку «Солдатская пуговица», то невольно вспоминаешь начало знаменитой «Кладовой солнца» М.М. Пришвина. Отец девочки Маши на фронте. Она, соскучившись по отцу, решила «взрослым» делом заняться: собралась в тайгу за брусникой. «Вернётся отец с войны – буду его чаем с брусникой поить. Но брусничное место Маша помнила плохо. Заблудилась и в темный пихтовник зашла. Темно, сумрачно в пихтовнике, птиц не слыхать» [3, 85].
Есть в сказке «Королева Синичка Первая» аллюзия, связанная с «Голубой чашкой» А. Гайдара. У Гайдара серые мыши разбили голубую чашку и чуть было не разбили доверие и любовь в семье. У Волковой поссорились жених и невеста из-за пустяка, бросила невеста толстую книгу на пол, поднялось облако пыли, а «от пыли заводятся серые мыши – это всем известно» [3,40].
Если уж начали искать параллели, аллюзии и реминисценции, источники волковского вдохновения, то, размышляя над «Сказкой о старом Зонте», можно вспомнить сказку молдавского писателя Спиридона Вангели «Шапка Гугуцэ». Мальчишки-герои, конечно, разные. Один – наивно-деятельный, другой – мечтатель с удивленно распахнутыми глазами, но объединяет их одно: любовь к дому (деревне, городу) и тем, кто живет рядом. Их мечты не для себя, а для всех.
Известно, что первые свои сказочные истории Светлана Волкова сочинила для детской телепрограммы, когда начал иссякать запас подходящих коротких сказок. Напомним, что примерно так же появились на свет сказки Дональда Биссета. А такие особенности «Сказок по телефону» Дж. Родари, как малый объем и стремительность развития действия, тоже связаны с «внешним» заданием. Автор сочиняет их от лица отца, который находится в командировке и общается со своими детьми по телефону. Надо быстро рассказать детям короткую сказку, которая бы насмешила, успокоила, помогла и в то же время просто поддержала связь между детьми и отсутствующим родителем, а также напомнила бы – даже на расстоянии - о тех нравственных нормах, рассказывать о которых – обязанность ответственных родителей! Казалось бы, именно с этими сказками можно сравнивать сказки сибирской писательницы. Но сказки Светланы Волковой принципиально не «быстрые», события далеко не всегда разворачиваются сразу и неожиданно. В сказках есть созерцательность и лиризм, остановки в пути, ведь по дороге всегда можно увидеть что-то неожиданное. Просто увидеть и просто удивиться, остановиться на мгновение и … опять в путь навстречу сказочным приключениям и необычным сказочным героям.
Дети как герои встречаются практически в каждой сказке. Благодаря их доброте, отзывчивости, горячему воображению и возникает нечто чудесное: начинают разговаривать животные, оживают предметы, начинаются приключения… Далеко не всегда дети – главные герои, но без их взгляда на мир сказка не родилась бы.
Иногда животные становятся главными героями сказок Светланы Волковой. Конечно, это «очеловеченные» животные, например, суслик Евражка, который стоит ночью столбиком и любуется Голубой звездой, ведь «должен же кто-нибудь стоять, когда все вокруг, как суслики, спят» [3, 14]. Но чаще животные – это друзья и помощники детей.
В «Паровозике Пафнутии» главный герой – паровозик-копилка, а не мальчик, которому копилку подарили. Мальчик, кстати, до конца сказки так имени и не обрел. Кошка и котёнок, которых выручил из беды герой-паровозик, помогают ему освоиться в непривычной деревенской обстановке. В этой сказке много юмористических подробностей. Например, артель парфёновских мужичков, ростом с ноготок, строит баню для … лягушки. Забавна такая реакция старшого на происходящие события: «Только кошку свою придержи: облизывается на меня, как на мыша» [3,22]. «Паровозик Пафнутий» – добрая, смешная, живая сказка.
Комизм ситуаций, характера, логический комизм, комизм детали – важнейшая эмоциональная краска детских книг. С.Л. Волкова, несомненно, знает эту истину и старается эту краску активно использовать. Комичен, например, образ злой жены мясника Жужжанны из сказки «Деревенька среди неба», которая с помощью волшебного колечка превращается в докучливую муху. Попала муха Жужжана между оконными стёклами – «лапки кверху, уснула», проснувшись, жаловалась Колбаснику: «Ах, как я мёрз-зла зимой, как я мёрз-зла!» [4, 11]. Выразительная звукопись переходит в игру словом, ведь и, правда, злая-презлая эта Жужжанна.
Смешными выглядят волки в сказке «Генерал Хлоп-Боп». Они шепелявят и никого не обижают, ведь под Рождество у них принято «класть зубы на полку». (Выразительно используется очередной раз прием «оживления метафор»). В этой же сказке неожиданный фабульный комизм в сценке возвращения веселой компании в деревню. Компания состоит из шепелявого Волка, на котором едут дети, Козы, которая задорно поет песню «Посею лебеду на берегу…» и бесстрашно идет домой вслед за волком.
Психологическую достоверность и «объем» придает героям умение видеть необычное в обычном, лирическое восприятие окружающего. Таковы герои сказок «Деревенька среди неба», «Флигелёк с золотыми шарами». Авторская лирическая интонация, возникающая в ряде сказок, оказывается для них очень полезной, поскольку открываются новые горизонты отношения к миру. Часто лиризм проявляется через точно найденный эпитет или прекрасное описание природных явлений.
Обратим внимание на начало сказки «Мальчик Лето». Лето приходит, когда труба запевает: «Цветёт, как в детстве, мой вишнёвый сад». Оркестр подхватывает песню. Мальчик Лето поднимает руку, и тотчас прилетают ветерки, разносят песню по садам, зацветают вишни и яблони. С этого лирического описания начинается сказка, этим она и заканчивается: «Мальчик Лето взмахнул рукой – и вишни покрылись белой фатой. Дождь перестал. Он выстрелил из лука – и взлетели в синее небо стрижи» [3,32].
Выразительно, художественно-достоверно описано, как появились у соловья особые трели: влила бабка Вода в опаленное горлышко соловья речной водицы, пробежала вода по горлышку росой, «проглотил он росинки одну за другой, а самую крупную оставил. Стал в горлышке катать, булькать, полоскать. А потом вдруг защелкал, как дрова смоляные в печи, с раскатом и треском» [3, 82]. В истории «Раняя Пасха» хорошо сказано о цветущей вербе: «заплескала живым серебром на красных тонких ветках» [2,14].
Особое внимание хочется уделить нравственным заветам сказок сибирской писательницы.
В сказках Волковой часто речь идет о дружбе и взаимопомощи. Одна из лучших сказок об этом – «Дом под елью». В старом доме живет мальчик Николка с бабушкой, котом и конфетным сторожем Цукеркой, поселившимся в старом буфете. Рядом под ёлкой обитает маленький человечек по имени Ёлкин. И вот дом бабушки и Николки должны снести. Плачет смолистыми слезами Ёлкин, расстроены бабушка с внуком и Цукерка, а кот действует решительно: создает «мурмориальную» доску «Здесь живетя кот Филимон, а еще тут живет Николка, Цукерка, Ёлкин и бабушка». Большой Начальник выгоняет из кабинета деятельного кота, но, в конце концов, распоряжение о сносе отменяет и сам на дом прикрепляет мраморную мемориальную доску «Здесь ночевал король Рафинад». Инициаторами спасительного приезда короля стали, конечно, наши друзья, которые отправили Цукерку за помощью в Африку. Сказка удачно использует прием логического комизма, особенности детского видения мира, умение детей находить сказочные объяснения непонятному и сказочные выходы из сложных ситуаций. Сказка пронизана, как солнцем, оптимизмом и радостью.
Об одиночестве людей говорит с детьми всерьез Светлана Львовна. Герой сказки «Трубочист и Агаша» особенно глубоко переживает свое одиночество перед Рождеством: он уже и свечу на окно поставил, надеясь, что кто-нибудь к нему на огонек заглянет, но сложившаяся репутация – «знается с Нечистым, умывается сажей, на хлеб ее мажет» [1,10] – заставляет людей обходить его дом стороной. На помощь явились волшебные герои, привлеченные усердием Трубочиста: это Дед Огонь, Бабка Вода и внучка их Агаша. Радость поселилась в доме героя: есть для кого жить! Есть в этой сказке характерные особенности святочных историй, в частности, мотив объединения чудес – обыкновенного и сверхъестественного; бинарные оппозиции: тьма и свет, отчаянье и радость, одиночество – семья. По типу «святочных историй» создан рассказ «Ранняя Пасха» из сборника 2012 года «Пасхальные сказки», хотя обычно святочные истории связаны с Рождеством, их главные герои – дети, напоминающие о Божественном младенце. Пасха – праздник особый, она зажигает свет в сердцах людей, и этот свет в душе требует действенного участия в судьбе другого. Пафос истории «Ранняя Пасха» – в сердечной потребности хороших людей поддержать одинокого. Таким одиноким героем была чужая «трамвайная бабушка» – Татьяна Михайловна. В конце истории мальчик Матвейка воспринимает чужую бабушку как свою. Все эти события происходят на фоне приближающейся Пасхи.
А в сказке «Маленький мельник» одинокая женщина каждую неделю печет далекому внуку чудесное печенье и отправляет по почте. А внука никто не видел, обитатели дома резонно сомневаются в его существовании. Так оно и есть, но не должно быть! В этом уверен волшебник Маленький мельник, благодаря которому появляется у старушки внук-невеличка и … желание жить.
В сказке «Соловей-красношейка» особый акцент делается на верности героя данному слову. Проходит он своеобразное испытание на верность слову. Испытывают его, как ни странно, другие положительные герои сказки. Искренне желая помочь герою, дед Огонь и бабка Вода советуют схитрить, ведь никто за действиями героя не следит. Но герой оказался верен слову, которое дал любимой девушке Струнке.
Об ошибках орфографических, которые исправить не так уж трудно, и нравственных ошибках, которые совершают люди, когда не очень прислушиваются к своему сердцу и недостаточно внимательны к чувствам и настроениям других, говорится в сказке «Очкарик и Комета». Её направленность именно нравоучительная, поэтому история получилась несколько прямолинейной. Заметим, что вообще-то в своих сказках С.Л. Волкова часто восстает против прямолинейности выводов, «чёрно-белого» восприятия жизни (например, в «Королеве Синичке Первой»).
Память становится ведущей темой в особой сказке Светланы Волковой «Солдатская пуговица», напоминающей нам о Великой Отечественной войне. Есть. Сказка эта ностальгически-печальная, в ней есть настроение той великой эпохи. Необычно в ней то, то заканчивается она смертью. Это гибель в бою с врагами чудесных помощников девочки Маши – сосновых мужичков. Память о них – в сосновой роще на околице деревни.
Мотив благодарной памяти заставляет обратить внимание на тему времени в сказках Волковой. Тема времени в сказках писательницы постоянна, и есть некоторые особенности воплощения этой темы. Например, звучит мысль о том, к каким последствиям может привести «сбой» времени («Часики с синим стеколком», «Пузырёк с золотыми чернилами»). Старик Время в «Истории мраморного белька» неожиданно не мудр, а страшен, опасен, злобен, самодоволен. Образ этого героя вызывает сомнения, тем более что он автором соотносится с природой, которая обычно способна человека успокоить. А здесь природа угрожает жизни: «А надо сказать, что смеяться и разговаривать он умел на разные голоса. То это был шум ветра, то скрип старой сосны, то шорох прибрежного песка. Но слова его всегда были понятны: «Ишь, мелюзга, горой захотел стать! Ты не хитрее меня, времени не повернуть вспять» [3, 68]. В конце этой сказки звучит мысль о том, что победу над временем одержать можно. Победить время может творческая фантазия человека!
И всё же, несмотря на появление таких неоднозначных героев, воплощающих в себе идею времени, сюжеты большей части сказок писательницы уничтожают разлад между Временем и человеком. Дело в том, что очень часто в сказках появляются старики, внимательные к жизни детей. Бабушки и дедушки, мудрые и обидчивые, активно деятельные и тихо подсказывающие правильный путь. Например, «Историю мраморного белька» записывает в тетрадке для летних заданий своего внука дед и таким образом успокаивает самого белька, которому так страшно перед лицом вечности. В сказке «Лётчик и Полярная звезда» у мальчика Даньки замечательный дед отставной летчик Матвеев, которому внук помог вернуться в прошлое и поверить заново в мечту. В сказке «Фонарик Шмель» опять перед нами дед и внук. Дед – участник войны, храбрый человек, на которого Матвейка хочет быть похожим. В «Вербном барашке» девочка Катя хочет порадовать любимую бабушку в Вербное воскресенье. Есть в сказках бабушки и чужие, например, «трамвайная бабушка» из истории «Ранняя Пасха». А в сказке «Агаша и трубочист» и «Соловей-красношейка» появляются дед Огонь и бабка Вода. «Всехние», как говорят дети, родственники. Ох, и своенравные старики! Могут из беды выручить, а могут, по своей излишней эмоциональности – горячности или холодности, и неправильный совет дать внукам. Но советы – от чистого сердца, от любви, переживаний, излишнего стремления опекать! Важно, что есть они – бабушки и дедушки, рядом с которыми и тепло, и светло, и не страшно, и весело.
Горизонты пространства и времени становятся совершенно необозримыми в рождественской сказке из нового сборника «Флигелёк с золотыми шарами». Начинается сказка со сцены, когда бабушка Серафима и ее внучок Никитка мастерят рождественский вертеп. Опять – старый да малый, которым хорошо вместе. Сделанные ими фигурки волхвов оживают, заходят на чай, помогают расчистить снег во дворе. Юная бабушка в бальном платье из парашютного шелка естественно присутствует во сне мальчишки! Между событиями настоящего и прошлого, между временами натянута живая нить памяти.
Очень хороша сказка «Флигелёк с золотыми шарами», только, пожалуй, здесь лишним оказался одушевленный образ злой старухи Вьюги. Сказочно - фантастические образы разного генезиса не всегда хорошо уживаются в сказках. Намечаются те небольшие трещинки, которые могут разрушить сказочную целостность.
Внимательно прочитав сказки всех четырех сборников, начинаешь жалеть, что они почти не имеют театрального воплощения, а Светлана Волкова редко пишет пьесы. А ведь были времена, когда на встречи с детьми она приходила с кукольными персонажами, разыгрывая сценки! Но есть надежда, что скоро мы увидим на сцене новую пьесу-сказку писательницы, действие которой происходит на Байкале. Некоторые сказки Волковой хочется инсценировать. Мне кажется, что к таким произведениям можно отнести «Сахарного ангела». Это хорошая основа для сказочного представления в домашнем театре! Может быть, кукольном, может быть, настольном, с картонными фигурками… Так и видишь всю семью: папа, изображающий разбойника Копченого, мама в роли разбойника Ученого, дети, говорящие на разные голоса за Губернатора, разбойника Перчёного, мальчика Тимошу, самый маленький ребенок – без слов, но с главной ролью Сахарного Ангела.
Есть в этой сказке живость, шутки, неожиданные сюжетные повороты. Сахарный ангел распугал разбойников, когда они его впервые увидели, ведь Копчёный терпеть не может белый цвет, Перчёный – не любит сладкого, а Ученый сомневается в ангелах вообще, ведь он изучал небо. Забавно происходит назначение разбойников на новые должности. Учёный, как ни странно, становится ночным сторожем, ведь он так любит звезды. По мнению Губернатора, ночной сторож городу Сапожку необходим, потому что в нем полно разбойников! Измазанный по уши в саже Копчёный, который не любит белый цвет, по мнению Губернатора, должен полюбить свою новую профессию чистильщика сапог, ведь вакса – чёрная! Перчёный, который любит всё острое, неожиданно становится парикмахером, ведь острыми бывают не только пряности, но и ножницы. Любимый прием детских книг – игра словом – ловко использует здесь автор. (Тем более что Перчёный добавил, что он любит еще слушать, как плачут дети, а дети, как известно, довольно часто плачут, когда их стригут!)
Какие еще сказки могут быть рекомендованы для детского театра? Совсем по другому принципу отбора «Королева Синичка Первая» – из-за многочисленности действующих лиц. Это сказка не для кукольного или настольного театра, а для школьного представления в начальных классах, когда почти всем хочется поучаствовать: хоть мышонком прошмыгнуть по сцене. Интересной может получиться инсценировка по «Серенькому волчку»: и героев немало, и характеры у них разные, и речь есть, и юмор присутствует.
Дедушка Месяц из сборника «Сказки Дедушки Месяца» ходит над Землёй, высматривая сказочные сюжеты, и пишет свои сказки пёрышком стрижа золотыми чернилами. Читая сказки Светланы Львовны Волковой, веришь, что сказку действительно можно «высмотреть» повсюду: в чашечке цветка, в корнях старых кедров, в звездном небе и в прозрачных байкальских водах, в уголке за веником и среди книжных страниц…
Вот, например, неожиданный герой – озорной и дерзкий ветер Верховик, который целый день занят: ставит сети, танцует по очереди со всеми черёмухами и вербами, собирает в карманы сокровища – круглые камешки, стрижиные перья, рыболовные крючки… Так захотелось ветру среди людей пожить, а люди ему не доверяют, в дом не пускают, подарками не дорожат, открытого доброго сердца не видят. У сказки всё же счастливый конец: нашел он приют у одинокого старика («Верховик с Проточной»), заменив ему.
В сказке «Пузырёк с золотыми чернилами» кукушка в 10 часов вечера требует, что сказочник Дедушка Месяц должен уйти от девочки Маняши: «Кончилось твоё время!» Конечно, в это время детям уже пора спать, но здесь явно звучит и другая мысль: кончилось время сказочных историй! Что их заменило? Компьютерные игры? Вообще разнообразные мультимедийные проекты, которым явно отдают предпочтение современные дети? Светлана Волкова не согласна с этим, и своим творчеством – со всей своей сказочной настойчивостью – утверждает обратное: без сказки не обойтись, без сказки не вырасти! Особенно без той, которую родители прочитают детям на ночь, чтобы их сон был волшебным и радостным.
В одной из новых сказок Лошадка в красных яблоках, отважившись уйти с привычного круга, стала раскручивать Землю так, что вся она закружилась, как карусель, «со звоном, смехом, музыкой» [4, 28]. Вот бы и нам всем не бояться нового и верить в свои возможности, и тогда мы тоже обязательно увидим «радуги сквозь зимние метели» [4, 28], душевные сокровища в соседях, чудеса под ногами и вообще – необыкновенное в обыкновенном…
Литература
- Волкова С. Л. Под Рождественской звездой. – Иркутск : Репроцентр А1, 2012. – 84 с.: ил.
- Волкова С. Л. Пасхальные сказки. – Иркутск : Репроцентр А1, 2012. – 24 с.: ил.
- Волкова С. Л. Сказки дедушки Месяца. – Иркутск : Репроцентр А1, 2014. – 100 с.: ил.
- Волкова С. Л. Сказки старого города. – Иркутск : Сибирская книга, 2015. – 88 с.: ил.