Волкова С. Л. / Произведения
Маленький гость
Кошка Марта грелась на солнышке и вполглаза следила за взъерошенными весенними воробьями, что весело прыгали по балкону.
– Воробьям накрошили, а про меня, небось, не подумали, – ворчала про себя Марта. – Что значит – бабушка уехала...
Но вот позвали обедать. Кошка и рыжий сеттер Разумник сидели возле стола и ждали: Марта – рыбку, сеттер – сахарную косточку. Вот что-то стукнуло. Но это была не косточка. Это сердито стукнула папина ложка:
– Суп опять несолёный! – крикнул Папа.
Мама попробовала, сморщилась, но возразила:
– Суп как суп.
– Надоело! – крикнул Папа и выскочил из-за стола.
Мама заплакала и ушла в свою комнату. За столом остались девочка Ива и её младший брат Петрик.
Ива вздохнула:
– Суп теперь всё время невкусный: бабушки-то нету.
Петрик скорчил рожу и вылил суп в собачью миску. Разумник суп съел, а Марта брезгливо фыркнула, не дождавшись рыбки.
– Пойду на чердак. Может, мышь поймаю, – решила она.
Над чердаком весело синело апрельское небо, сияло солнце. А на чердаке было темно, как ночью, но Марта всё видела.
Чего тут только не хранили: стулья без сидений, сковородки без ручек, сломанные игрушки... А вот и старое хромое бабушкино кресло.
– Из-за него всё и началось, – вздохнула Марта. – Мама назвала рухлядью и велела выбросить. Бабушка обиделась и уехала.
И зеркало было тоже бабушкино – потемневшее, в трещинах. В зеркале, словно луна в тумане, отражался медный круглый маятник старых часов. Часы давно молчали. Марта тронула маятник лапой – он закачался туда-сюда.
И тут кто-то дёрнул её за хвост.
– Уйди, сеттер, противный пёс, – зашипела Марта.
Но это был вовсе не рыжий Разумник. Это был тот, кто с отъездом бабушки занял чердак. Большой Кавардак собственной персоной. Лица под мятой шляпой не разглядеть, на плечах – мешок, на одной ноге башмак, на другой – сапог.
Кошка поставила шерсть дыбом:
– Бабушка не велела меня дёргать за хвост никому!
– Буду дёргать! – проскрипел Кавардак ржавым голосом. – Это я всыпал в суп целую солонку соли! Это я всех поссорил! Скоро весь дом будет мой!
И Кавардак погрозил грязным кулаком.
Забыв про мышь, Марта опрометью бросилась по лестнице вниз.
– Во всём виноват этот суп, – рассудил сеттер Разумник, когда услышал кошкин рассказ. – В следующий раз не сведу с супа глаз.
– Этот Кавардак – опасный, – сказала Ива. – Завтра мы с мамой начнём убираться к Пасхе, а ты сторожи, чтобы он опять что-нибудь не испортил.
Но назавтра не получилось уборки. Что-то такое сделал Кавардак, что Папа с Мамой поссорились. Да так, что Мама стянула с пальца обручальное кольцо и швырнула его на пол, следом бросил своё Папа. И оба кольца тотчас оказались в протянувшейся к ним грязной лапе.
– Они не помирятся без колец, – плакала Ива.
Сеттер рычал:
– Я ему покажу, как кольца хватать! Не моё собачье дело – лазать, но полезу на чердак.
– Я с тобой, – всхлипнула Ива и достала фонарик.
– Я никуда не пойду, – заявила Марта, – с меня хватит. Буду сидеть с Петриком, он маленький.
Как будто и не было апрельского дня с ярким солнцем и синим небом!
По пыльным стенам чердака от света фонарика бегали тени.
– Смотри, – шепнула Разумнику Ива, – в углу – бабушкины книги. Кто их сюда принёс?
– Кавардак. Кто же ещё? И вон бабушкина любимая.
Разумник из темноты вытянулась длинная рука и схватила Иву за шиворот:
– Отдай книгу!
Но Разумник не дремал, он вцепился в руку зубами. Раздался противный вой, Ива и Разумник выбежали на чердачный балкон, на солнце.
– Здесь, наверно, спрятаны кольца, – прошептала Ива и открыла Библию.
Выпала открытка. С одной стороны был нарисован чернокудрый мальчик, сидевший у белой стены. Он лепил из глины птичек. И глина, и птички были белыми. А небо над головой мальчика и туника на нём – синими-синими.
Такая же синева сияла сейчас и над Ивой. Только на открытке небо было безоблачным. А над чердаком пушилось белое облачко. Солнце старательно обходило его, боясь потерять хоть один свой луч.
И вдруг подошло к нему совсем близко и шепнуло:
– Спустись пониже и загороди от глаз лестницу как можно лучше…
Потом самым золотым лучом коснулось кудрявой головы мальчика, изображённого на открытке, его вымазанных в глине ручек и загорелых ног, обутых в сандалии.
Облако повисло над лестницей, и никто не мог увидеть, как чернокудрый мальчик отошёл от белой стены и оказался рядом с Ивой. Белые птички порхнули за ни и расселись на перилах. Девочка сразу узнала гостя, чьи глаза сияли ярче звёзд. Ей часто о нем рассказывали. Это был маленький Христос.
– Бабушка хотела подарить эту открытку к Пасхе. Но мне пришлось прийти к вам раньше, – сказал мальчик.
И тотчас, жалобно мяуча, взобралась на лестницу Марта.
– Мы одни и без обеда, а уже четыре часа!
Она тёрлась гостю об ноги. Сеттер отталкивал её, ревниво рыча. Мальчик смеялся и гладил то кошку, то пса. А потом он сказал:
– Все ждите меня здесь. Я скоро вернусь. – Открыл чердачную дверцу и шагнул в темноту.
Первым узнало его Старое зеркало:
– Ты здесь? Как жалко, что я не могу как следует тебя разглядеть. Я слепну, слепну, Маленький гость…
Мальчик улыбнулся светло, и просветлело вмиг мутное стекло. Пятна и трещины исчезли с его поверхности.
– Не заметило ли ты здесь два золотых блестящих кольца? – спросил Мальчик у Зеркала.
– Видело смутно, как Кавардак подошёл с ними к Старым часам. Они бы тебе рассказали, что знают, но они молчат давно.
Маленький гость улыбнулся и тронул часы загорелой рукой.
– Тик-так, – заговорили Часы наперебой. – Кавардак хотел кольца спрятать. Но на чердак влетела сорока и выхватила их у растяпы.
– Одно сорока выронила, и его подхватила мышь, – добавил медный маятник.
Не вытерпел, выскочил из угла Кавардак, замахнулся:
– Старый болтун, или ты замолчишь, или я тебя вместе с часами сломаю! И старое стекло заодно…
– Беги, Маленький гость! – закачался маятник. Но Мальчик только взглянул в тот угол, где стоял Кавардак, и остались от того лишь шляпа, сапог да рваный башмак. Зеркало ахнуло:
– Рассыпался в прах!..
Часы простучали:
– Чудесно!..
И вздохнуло легко старое кресло.
…Все ждали внизу у лестницы. И вот увидели, что мальчик спускается вниз. Сеттер запрыгал, залаял от радости:
– Возвращается! Возвращается!
– Тише, – зашипела Марта, – что-то шуршит. Это мышь!
Она прыгнула и вернулась с мышью:
– Ловко я её сцапала!
Но тотчас же разжала лапы:
– Спасибо, – пропищала мышь, – ты сегодня добрая такая. Сразу видать, мальчик Христос тебя гладил. Вы ищете кольцо? А я спрятала его под крыльцо. Забирайте его: не все мышки – воришки.
– Это кольцо папино, – вздохнула Марта, и грустно добавила: – а маминого нет. Так что неизвестно, будет ли обед…
Разумник фыркнул:
– Одна еда на уме у кошек!
Марта взъерошилась:
– Загляни в свою миску – у тебя там ни крошки!
И в эту минуту прыг-скок! Возле миски собачьей опустилась сорока. Сеттер кинулся к ней:
– Попалась, стрекотуха!
Сорока верещит:
– Пусти, вислоухий! Отдай мой хвост! Забыл, что тебя погладил Маленький гость! Тоже мне умник!
Смутился Разумник и выпустил пёструю. И услышал насмешливый сорочий треск:
– Искал кольца везде, а не догадался: второе кольцо в моём сорочьем гнезде!
Спустя полчаса белая птичка с кольцами в клюве и посланный Ивой сеттер Разумник отправились искать Маму и Папу.
Не зря Разумник был охотничьей собакой. Он сразу нашёл Папу и Маму следам. Белую птичку Мама сразу узнала:
– Это же птичка с открытки «С Христовым Воскресением!»
– Надо просить друг у друга прощения, – опустил голову Папа. – И поскорей возвращаться.
Белая птичка спустилась и надела им кольца на пальцы.
Весь следующий день в доме кипела уборка. И сорока из гнезда, и мышка из своей норки видели, как с чердака выбросили весь хлам. A Зеркало и Часы в бабушкину комнату внесли. Старое зеркало сияло как молодое, Часы били малиновым боем. А бабушкино кресло как ни в чём не бывало, само до дома доковыляло. На столе рядом с букетом роз лежала открытка: мальчик в синей тоге у белой стены – Маленький Христос – лепит птичек из глины.
На открытке одной птички не хватало. Она провожала бабушку с электрички домой