Волкова С. Л. / Произведения
Дом со львом
В городе Топорке на солнышке, на ветерке стоял дом Ивана Заботы. Был Иван плотником и домов в городе построил без счёта. Но его дом был всех виднее. На оконных наличниках вили гнезда деревянные птицы и словно бы пели свирельными голосами. В Топорке толковали, что умеет Иван разговаривать с деревьями и знает все их секреты. А разве не поэтому так высоко и зелено росли на его улице тополя и сирени?
А ещё говорили, что руки у него золотые. Мол, погладит по головке свою дочку Синельку – у той волосы так и золотятся. Баловал плотник дочку: каких только цветов для неё в саду не посеял!
Тут и царские кудри, и пахучая резеда, и маргаритки серединки золотые, как Синелькины волосы. Рада им девочка, с каждым цветком разговаривает.
А если завянет цветок, бежит к отцу.
– Почему у нас нет цветов, которые не увядают?
Забота вздохнет:
– Таких цветов не бывает.
И снова хлопочет в саду его дочка. Полет, поливает, от заморозков укрывает.
Появились у них рядом соседи – огородница Фёкла с дочкой Капкой. Капка через щель в заборе дочку Ивана разглядывает.
– Ишь, краля какая! На солнце целый день, а беленькая. А меня будто натерли свёклой.
Утешает её Фёкла:
– Ты у меня самая пригожая.
Капка топает ногами:
– Скажешь тоже! У неё до пояса косы, а у меня мышиный хвостик.
– Что ты, – уговаривает ее мать, – ты у меня тоже красавица.
– А почему ты для меня тогда не стараешься? У неё в саду цветы pедкие, а у нас капуста да редька.
Качает Фёкла головой:
– С капустой-то вернее. Придёт лихое время, за неё всегда можно выручить деньги. А за цветы – бабушка надвое сказала.
И ведь будто наколдовала: началась в том краю война. Собрался Забота воевать. Всю ночь не спал перед походом. Всю ночь летал в его руках топорик, вытесывал мастер на входных дверях Льва. Встал Лев во весь рост: грива солнцем, с кисточкой хвост, смотрит хмуро, исподлобья, а глаза добрые. Наказал Забота Льву дом стеречь и не давать Синельку в обиду. Помахал он дочке рукой, и фуражка его скрылась из виду.
Стала Синелька жить без отца. Стала ходить на базар, цветы продавать. Рядом соседская Фёкла торгует капустой и свеклой. Цену заламывает вдвое, но от покупателей нет у нее отбоя. Крутится рядом с ней Капка, пряники уминает, мать донимает:
– Чего это она тут торчит? Мешает торговать, из-за неё нас не видать.
А как заприметила льва на соседских дверях, стала сама не своя:
– У неё дом со Львом! Не могу её больше видеть! Сделай что-нибудь, не то уморю себя голодом.
Фёкла испугалась: вдруг и вправду уморит себя, и отправилась к брату Кочанику. Был он в городе каким-то начальником. Начальник он был маленький, зато мошенник большой: в три ряда на его пиджаке красовались чужие медали. Наклонилась к нему Фёкла и зашептала:
– Тут рядом с нами девчонка живёт, отец её на войне. Говорили мне, что он и дочка его болтают: мол, не Ваши это медали.
Кочаник вскочил, медали забренчали:
– Завтра же девчонки не будет в городе! А ты, если такое услышишь, сразу беги ко мне.
Фёкла закивала, хотя и знала, что Кочаник и дня не был на войне. Вернулась домой она довольная. А ночью пришли к Синельке посланные начальником дворники и выгнали её из дому. Дверной Лев, помня хозяйский наказ, всю ночь не смыкал глаз, но дворники вломились с чёрного входа.
Утром, не найдя маленькой хозяйки, вышел Лев из двери и пошёл по её следу. Он нагнал девочку уже за городскими воротами. И отправила они вместе искать на войне Ивана Заботу.
Уже далеко от города им навстречу попался зеленый фургон, покрытый пылью.
Разноцветные буквы плясали на нём: «Цирк профессора магии с Чернильо!».
Фургон остановился и из него вышел старик в черном плаще, парик же на его голове был как облако белым.
Он воздел руки к небу:
– Благодарю Провидение! Оно мне послало девочку и льва. Это же замечательный номер! Садитесь, и едем в город.
Льву старик не понравился. Он поднял лапу и зарычал. Синелька смутилась:
– Мне возвращаться в город никак нельзя.
Старик закатил глаза:
– Спаси меня! Мой номер меня уже не кормит. А в маске тебя никто не узнает в городе.
И по лицу синьора Чернильо покатились слёзы.
– Перестань рычать, – приказала Синелька Льву, и Лев опустил лапу.
На следующий день улицы Топорка запестрели афишами: «Синьор Чернильо – магистр. Ручной Лев – цирковой артист! Маленькая укротительница Льва! Всего два дня!»
Вечером полотняный цирк был набит битком. Чернильо ликовал. В чёрной маске, в наряде с алмазными блестками, появилась Синелька на цирковых подмостках – выехала верхом на Льве. Он прыгал через обруч, а она танцевала у него на спине.
Никто не узнал девчонку, торговавшую цветами на городском базаре. А вот Капка, Фёклина дочка, сразу её узнала. Она то краснела, то бледнела:
– Назло мне пробралась на арену!
В конце представления выкатили обитый чёрным бархатом ящик. И вышли сеньор Чернильо и красавица в прозрачном плащике.
– Почтенная публика, – раскланялся сеньор Чернильо, – прошу детей и дам закрыть глаза. Моя ассистентка сейчас будет распилена пополам.
И красавица, взмахнув полой плащика, вошла в чёрный ящик.
Глаза никто не закрывал. Все смотрели не отрываясь, как магистр магии сверкающей пилой стал пилить ящик пополам. Он распался на две половины, и красавица вышла из него живая и невредимая.
Синьор Чернильо был ещё в гриме, когда Капка вошла в его номер.
– Синьор Маг, – начала она жеманно, – я и моя мама дарим это вам.
И она положила перед Магом кошель с деньгами.
– И ещё прибавим! Если вы сможете в вашем ящике распилить девчонку артистку по-настоящему.
– Фи, – поморщился Чернильо, – как это неизящно. Ведь можно сделать и по-другому. Вот только как быть со Львом? Зверюга не дает подойти к девчонке близко! Разве подсыпать ему чего-нибудь в миску?
Назавтра, Лев, как ни старался, не смог подняться.
– Вы не смеете нарушать контракт, – кричал магистр на Синельку, – и будете работать сегодня без Льва. На арену, быстро!
И Синелька, в том же наряде и маске вошла в чёрный бархатный ящик.
Синьор Чернильо поставил рядом с ним две чёрные свечки и заговорил на незнакомом наречии. Сверкнула пила и распилила ящик пополам. На этот раз синьор Чернильо работал по-настоящему. Он колдовал, и чернота, которую он напустил, стерла, как ластик картинку, и Синелькины синие глаза, и волосы её – золотые паутинки. Синелька стала невидимкой.
Прошел год или два, закончилась война, и солдат Иван Забота вернулся в свой город Топорок. Шёл он по улице, и здоровался с ним каждый тополёк. А тот тополь, что был всех выше, тронул его за плечо.
– Не спеши, солдат, дома тебя никто не ждёт. Нет там больше ни Синельки, ни Льва, и где они, никто не знает. Ты был прав: нет на свете цветов, которые не отцветают.
А цветущая сирень, едва он вошёл в её тень, прошептала:
– Неправда, есть Роза, которая не увядает. Она цветёт в Персии, где я раньше жила, в саду у Султана.
– Почему ты не сказала мне этого раньше? – воскликнул Солдат и отправился искать чудесную Розу.
Шел он сушей, плыл морем, потом пристал к каравану, который вёз шелка и фарфор для Султана.
С ним он и вошел во дворец и предстал перед Султаном. Тот нахмурился:
– Ты просишь у меня сокровище? Могу отдать его в обмен на такое же.
Забота не ломал голову долго. Он обошел дворцовый сад и разговаривал там со всеми деревьями. Выбрал то, которое было под корой, как янтарный мед, и взялся за свой топорик. Трудился три года. А когда закончил работу, созвал Султан придворных, чтобы её оценить. Сдернул Мастер покрывало, и все увидали высеченную из дерева девочку и лежащего у её ног Льва. Лицо девочки так и сияло, волосы отливали золотом, грива Льва была словно солнце.
Султану работа понравилась. И придворные, видя это, согласно закивали. Лишь придворный скульптор скривился так, будто у него болели зубы.
– И Лев и девчонка сделаны грубо.
Он испугался, что Султан придворным скульптором сделает этого русоволосого чужеземца. А он лишится своего места.
– Вы хотите, чтоб рядом с мрамором поставили этот хлам? – шептал он Султану. – И отдать за него чудесную Розу?
Султан заколебался и сказал, что он подумает до утра.
А завистник скульптор приготовил питьё из сонных листьев, подлил в бокал Ивана Заботы, и сонного, стражники вынесли его за городские ворота.
Завистник же, с топором в руках, заторопился туда, где в темноте светились вытесанные из янтарного дерева, фигуры девочки и Льва. И только занёс над её головой топор, как львиный рык прогремел над садом, будто гром. Лев встал на дыбы, грива как буря, глаза мечут пламя. Бросил Завистник топор, упал на землю, закрыл голову руками. Услышав рычанье, разбежалась и стража, что сторожила в саду Розу, которая не увядает. Сорвал её Лев, и с девочкой на спине, и Розой в зубах, домчал до Топорка в один мах.
Забота же до дому добирался долго. Ещё не дойдя до дома, узнал все городские новости. Как только закончилась война, и стали возвращаться в город те, кто воевал, Фёкла и её брат Кочаник исчезли из Топорка. А ещё раньше убежала из дому Капка, Фёклина дочка. Это случилось в тот самый вечер, когда спешно складывал свой полотняный шатёр цирк синьор Чернильо. С перьями в парике, разодетая пышно, она красовалась в номере с чёрным бархатным ящиком. Но однажды случилось вот что. Вместо Капки выскочила из него кошка чёрная, злющая, глаза зелёные, завидущие. И с тех пор ходит она среди народа, вечно голодная. И тот, к кому она привяжется, ходит зол на весь свет, и все ему мало кажется.
А ещё толковали люди:
– Вот диво дивное! В пустом саду Ивана Заботы цветы цветут пышно, красиво, как при хозяевах, хоть за ними никто не смотрит и не поливает.
Открыл Забота калитку в свой сад, и увидел свою работу из янтарного дерева – девочку, у её ног Льва, держащего алую Розу в зубах. Посадил её Забота там, где солнце лучше всего светит, и рядом присел на скамейку. И вдруг услышал плеск воды и звяканье лейки. Это Синелька-невидимка, что все эти годы ходила за своим садом, пришла полить чудесную Розу. Полюбовалась на неё, стебель поправила и укололась об острый шип. Капелька крови сперва показалась, потом розовый палец, потом и рука с лейкой. А потом и вся Синелька. Стоит она перед Иваном Заботой – те же синие глаза и золотые косы...
Выросла Синелька, стала взрослой, но не забыла о том, как была маленькой девочкой. Ведь и ночью, и днём так и стоят у дома Лев и девочка из янтарного дерева. И зовут теперь в Топорке дом Ивана Заботы – дом со львом.