Волкова С. Л. / Произведения
Перо княгини Радигундис
В каждом доме есть свой домовой. А домик маленького Ханса был таким бедным, что даже домовой не хотел там поселиться. Вот мать Ханса и уговорила стать домовым старый Медный чайник.
Чайник стал делать всё, что полагается настоящему домовому. Он ворчал, когда Ханс мусорил и не убирал за собой, собирал хлебные крошки и, когда хозяев не было дома, стряпал из них пудинги. И мурлыкал сыто и ласково, когда был доволен.
Сегодня же Медный чайник с самого утра затянул скучную песню.
– У…у…у… Уезжает наш хозяин, уезжает…
– Не к добру это он, – встревожилась мать Ханса.
– Не к добру... у...у… – подхватил тоскливо Медный чайник
Мать была очень опечалена, а мальчик радовался: отец станет солдатом и зашагает вместе с королевским войском: Раз-два! Раз-два!
Не всё же ему сидеть в маленьком городишке: увидит дальние страны…
Ушёл отец на войну, и тихи стало в маленьком домике без вечного стука его сапожного молотка. Мать с утра уходила обстирывать богатых соседей, и Ханс оставался один.
– Ну что? – ворчал на огне Медный чайник. – Что, разбогатели на солдатском жалованье? Говорил я вам!
Как долго ни тянулось нерадостное время, но и оно кончилось.
– Отец возвращается, – сказала Хансу мать. – Пиво надо варить, пойдём, нарвём хмеля.
Мать взяла большую корзину, и они отправились на озеро. Оно было совсем недалеко от их городка Оденсе, но мальчик оказался там впервые.
Как хорошо было здесь! Хансу никогда ещё не приходилось видеть столько простора, воды и солнца.
В чистом озёрном зеркале меж фарфоровых кувшинок плыли белые облака.
Вдруг по глади озера пробежала рябь, и то, что увидел мальчик с следом, он потом не забыл всю свою жизнь.
Из-за крошечных зелёных островов показалась лебединая стая и неслышно, плавно, словно во сне, заскользила к камышам. Лебедь, что вела стаю, была белоснежной и крупнее тех, что следовали за ней; они и держались на почтительном расстоянии.
Стая исчезла из виду так же неслышно, как и появилась.
– Ханс, Ханс! – давно уже звала мальчика мать, но он не откликался.
Когда встревоженная женщина сбежала к озеру, она увидела, что сын её сидит, не шевелясь, и не сводит взгляда с водной глади.
– Мама, – прошептал наконец мальчик, – я видел княгиню лебедей Радигундис. И ты знаешь, она потеряла свою золотую корону. Я вижу её: вон она блестит в глубине.
– Это всего лишь солнечные блики. бедный мой мальчик, – вздохнула мать. – Поднимайся наверх и помоги мне донести корзинку.
Но Ханс, всегда такой послушный, вдруг задумался: «Я должен достать корону и вернуть её лебединой княгине».
– Одумайся, Ханс, – стала уговаривать мать, – солнце уже садится. Гляди: и корона твоя пропала.
Солнце село, потянуло сыростью... Мальчик нехотя поднялся и пошёл за матерью. Он шёл вдоль озера, и в камышах его кто-то окликнул:
– Мальчик, остановись!
Ханс остановился: из-за стены камышей по неширокой канавке плыла лебяжья княгиня. Шея её была горделиво выгнута, на голове блестела золотая корона. В клюве лебедь держала перо.
Подплыв к берегу, она положила его к ногам Ханса.
– Возьми его, мальчик, – сказала она. – Ты увидел мою корону, и теперь она у меня на голове. А то ведь могла достаться жабьей царице Жабетте. С этим пером ты можешь стать королём. Ведь тот, кому оно достанется, получает с ним вместе удивительный дар. Он будет слагать волшебные добрые и весёлые сказки. Если ты захочешь удержать это перо, а с ним и свой дар навсегда, тебе придётся отказаться от многого, за чем так гоняются люди: от богатства, покоя и даже любви. Но если во все времена твоей жизни перо это будет с тобой, тебе достанется самый великий дар на земле — в светлой глади этого озера ты увидишь прекрасный лик Бога.
Княгиня лебедей Радигундис скрылась за камышовой стеной. Ханс спрятал перо под куртку, подхватил корзину и побежал за матерью.
Чудеса начались в ту же минуту, как только он с пером под курткой переступил свой порог.
Кто сказал, что дом их убог и беден? Словно лебяжьи крылья белы на окнах занавески, выстиранные и накрахмаленные неутомимыми руками матери. Как весело пляшет на огне Медный чайник и как сверкает! Куда там золотому!
Значит, отец и впрямь вернётся с войны живым и здоровым.
А вечером все звёзды столпились у маленького окошка Ханса: они-то знали, что вскоре к нему явятся гости, вот и собрались поглазеть.
Гости явились. О! Это были важные особы... Никогда прежде такие в пух и прах разряженные посетители не переступали порога их бедного дома. Это были ожившие сказки.
Утром ночных гостей и след простыл. Но кое-что после себя они оставили: лоскутки от своих роскошных нарядов – кружева, шёлк, бархат. Ханс сшил из них наряды куклам, которых мастерил для своего театра.
Да, жизнь теперь совсем изменилась. Волшебное перо княгини Радигундис позолотило дни бедной молодости юноши из города Оденсе.
Оно наряжало утра в радужные цвета надежд, скрашивало одинокие вечера, помогало прощать обиды и забывать горести.
Он жил уже далеко от дома – в Копенгагене, когда однажды летом приехал в родной город. Обнял мать, навестил соседей и пошёл на заветное озеро.
Он долго ждал: может быть, покажется княгиня лебедей Радигундис? Но она не появилась.
Зато в камышах, где когда-то ему было вручено волшебное перо, его вдруг снова окликнули. Но уже по-жабьи:
– Бреке-кекс, господин Андерсен! Вам выпала большая честь говорить с королевой жаб Жабеттой. Не окажете ли вы мне любезность, за большую услугу, конечно.
– А что бы вы хотели? – осведомился Андерсен.
– Я бы хотела, – проквакала эта отнюдь не самая красивая из представительниц жабьего рода. – Я бы хотела, чтобы вы сочинили обо мне сказку. И в этой сказке расписали, какая я красавица. Вашим сказкам люди верят, значит, поверят и этому.
– Мне люди верят, потому что в своих историях я стараюсь писать правду, – перебил жабу сказочник.
– Не забывайте, что я сказала – за большую услугу! – настаивала королева Жабетта. – Слыхали ли вы когда-нибудь о жабьем камне? Так вот, он у меня за щекой! Тот, у кого есть этот камень, найдёт клад, да ещё какой!
Андерсен поклонился как можно учтивей:
– Спасибо. Но мне не надо такого богатства. Денег, что мне платят за мои книжки, мне вполне хватает на то, чтобы разъезжать по белу свету и подсматривать да подслушивать новые сказки и истории. А большего мне и не надо: человек я холостой.
Да, добрый, весёлый, так любимый взрослыми и детьми, Андерсен жил одиноко. Семьи у него не было. А детьми его были, как он сам говорил, его сказки.
Крепко помнил поэт наказ княгини лебедей Радигундис. Пожелай он для себя чего-то очень сильно, он тут же потеряет дарёное перо и перестанет радовать своё сердце волшебными вымыслами.
Но если жабий камень, сулящий ему богатство, он отверг легко, то не так-то просто было ему отказаться от любви, которая, если подумать, сама – чудесная сказка.
Для Андерсена сказка это сложилась красиво и печально.
Знаменитая певица Йенни Линд, «шведский соловей», как её называли, была горячей почитательницей его творений, но для поэта хотела быть только сестрой. «Раз она любит сказки, а они мои детки, значит, немного любит и меня», – подумалось поэту.
Любовь, от которой он для себя ничего не хотел, была, видно, по нраву княгине лебедей Радигундис.
Её лебяжье перо дарило что ни день новые сказки и истории.
То лукавые, шаловливые и насмешливые, то печальные и мудрые, разлетелись они вскоре по всему миру. Герду и Русалочку, стойкого оловянного солдатика и Оле-Лукойе узнали в Англии, Франции, Голландии и России.
Андерсен повсюду стал желанным гостем, в честь него устраивались пышные праздники; лучшие, благороднейшие люди его времени дарили ему свою признательность и дружбу.
Сказкой, поэмой называл он удивительную историю своей жизни.
«Сказка моей жизни развернулась предо мною – богатая, прекрасная, утешительная. Даже зло вело к благу, горе – к радости, и в целом она является полной глубоких мыслей поэмой, какой я никогда не был бы в силах создать сам».
Волшебный дар – лебединое перо – помог Хансу Кристиану претерпеть все унижения и горести, превозмочь горе и утраты, пройти путь от «гадкого утёнка» к прекрасному белому лебедю.
Вот он снова в своём родном городе. По-прежнему важен и самодоволен старый друг – Медный чайник. Ещё бы! Теперь он украшает собой музей поэта, но уже давно нет в живых его отца и матери. А сам он теперь носит звание профессора, принимают его в городской ратуше, и в его честь поёт хор:
Безобразным утёнком он слыл,
В камышах от пинков укрывался,
В мире грёз утешенья и сил,
Для борьбы с тьмой и злом набирался.
У! Как злобно вопил птичий хор!
Ведь ни гуси, ни утки не знали,
Что покинет утиный он двор
И исчезнет в сияющей дали!
«Как жалко, что слов этих не слышат мои отец и мать! – думал поэт. – А когда они были живы я, нищий студент, не мог приехать их навестить: родителям было негде меня приютить».
...И сейчас он иногда чувствовал себя бесприютным. Угнетала тишина одинокой квартиры, он подолгу жил у друзей, боясь, что когда-нибудь станет им в тягость.
Омрачали жизнь и тревожные сводки газет.
«На Данию надвигаются грозовые тучи», – писал Андерсен. Началась война с Германией. Зло снова гуляло по земле. Война объявилась делом правым и праведным.
Ядовитые болотные огни привиделись поэту, посетившему когда-то зеркально-чистое заветное озеро. Теперь его заглушила тина, оно заросло ряской.
Вспомнились слова княгини лебедей Радигундис о безобразной королеве жаб, мечтающей получить её корону.
Сказочник размышлял:
– Короны она не получила и сказки, воспевающей её, тоже. И тогда, не желая видеть в чистом озере своего безобразия, злая жаба превратила чудесное озеро в грязное болото.
Больше всего хотел сейчас он, чтобы вернулось оно – прекрасное, чистое озеро.
Чтобы люди не верили больше лжи, чтобы забыли страх и страдания, которые несла война.
Да, за это он отдал бы всё, даже волшебный свой дар, когда-то в далёком детстве вручённый ему сказочной княгиней.
И, пожелав этого очень сильно, он окунул белоснежное перо своего вдохновения в огонь, грязь и муки войны. Одна за другой появляются его антивоенные сказки. Лучшая из них называется «Болотные огни».
Перо сделало своё дело. Под ним исчезли ил, тина и ряска лжи, клеветы и дурмана. В чистом зеркале, которое писатель возвратил людям, они вновь увидали всю отвратительность безобразного. И всю красоту, правду и мудрость прекрасного. Там, в чистом озере творчества Андерсена, увидели они и самое прекрасное из того, что есть на свете, – лик Бога.
Княгиня Радигундис сдержала своё обещание. Сбылось и другое. Сказки и истории возвели бедняка из Оденсе на золотой трон короля детских сказок и историй.