Волкова С. Л. / Произведения
Мартовский ветер
На Проточной улице, если вы заметили, стоит дом с резным чердаком. В доме живёт Тайка, а на чердаке – Мартовский ветер. Пришёл месяц март. Ночью Мартовский ветер смёл снег с качелей и каруселей. А утром пошёл на базар. Купил там у продавца шаров самый большой синий шар и набил карманы леденцами и пряниками. Потом на своём летучем плаще к окошку Тайкиному взлетел и постучал:
– Это я, Мартовский ветер. Полетишь со мной?
– Полечу.
Тайка взяла в руки шар, Мартовский ветер прикрыл её полой своего плаща, и они полетели. Пронеслись над городом, и понесло синий шар над белым полем к лесу и к речке Ледышке.
– Вы на речку летите? – догнала шар птичка Плишка. – И мне туда. Добросьте меня туда!
– И мне, – рассмеялся Мартовский ветер. – Там у меня родня.
У речки Ледышки слетела птичка Плишка – и сразу к промоине, к чистой водичке. А Мартовский ветер – к берёзам плакучим да к прибрежным ивам.
– Что, сестрёнки, невеселы?
И каждой на ветку коробку с серьгами повесил. Промчался по вершинам, растрепал, растормошил, рассмешил их. Раскраснелись берёзки, сонные вербы проснулись, порозовели, белые зубки в улыбке блеснули:
– Серёжки наденем в апреле!
Тайка и ветер дальше полетели. Над лесом летели, увидели зайца. Он махнул лапой с пенька:
– Сюда! Сюда!
Рядом с зайцем зайчиха в длинной юбке. А с нею зайчата-мартовички, длинные зубки, белые пуховички. Мартовский ветер каждого погладил.
– Прошу любить и жаловать: все мои племянники.
Набили племянники карманы орехами да пряниками. И Тайке досталась одна половинка. Попрощались с племянниками, и шар полетел на Сорочью заимку. Там жили сороки-трещотки, Мартовскому ветру – все родные тётки. И им приготовил Мартовский ветер подарки. Каждой тётке-сороке по шали, а самой молодой – полушалок. Вот она рассердилась, вот раскричалась:
– Всем шали, всем! А я что, хуже всех?
И пошла, пошла ругаться:
– Шут! Ветрогон! Баламут! Непутёвая голова!
Такой крик подняла, что услышал в Вороньей деревне старый ворон Ноябрь. Каркнул он, взмахнул крылом – запуржило в лесу, замело. Налетел ворон Ноябрь, клюнул клювом, продырявил синий шар. И упал он на землю в Вороньей деревне. А там сорок воронов на путников налетели. Плащ с Мартовского ветра сорвали, расклевали то, что было в кармане.
Не взлететь теперь без плаща ветру, и синего шара нету. Бредут по лесу Тайка и Мартовский ветер, спотыкаются о корни, вязнут в сугробах. Добрались до заимки сорочьей, просят:
– Донесите нас до дому, сороки!
Разохались тётки:
– Погода нелётная. Ветер вон как воет!
Покачала Тайка головой:
– Придётся нам идти в поле.
В поле на пригорке оттаял снег. Видна рыжая глина. Тайка её набрала, рукава закатала и жаворонка полевого слепила. Суслики выглянули из норок, таращатся на Тайку. Она им:
– Не глазейте, глину катайте.
Заработали суслики лапками. За другого жаворонка принялась Тайка. Отогревает в руках мёрзлую глину, на неё дышит. Руки зябнут, ветер ледяной из глаз слёзы вышиб. Мартовский ветер не понимает:
– Зачем тебе жаворонков так много?
Тайка ему объясняет:
– Сорок мучеников в это время за христианскую веру муки терпели. Чтобы сейчас солнце вышло и потеплело, жаворонков должно быть сорок.
И как только вставили сороковому глаза-зёрнышки, ледяной ветер утих и выглянуло солнышко. Смотрят на Тайку сорок пар птичьих глаз:
– Куда нам, Тайка, лететь сейчас?
– Летите к зайцу, у которого мы были с Мартовским ветром. Пусть бежит к вербам и просит у них веток.
Полетели жаворонки, прилетели к зайцу, передали ему, о чём просила Тайка. Прибежал заяц на речку Ледышку. Попросил у верб веток. Сплёл из них корзину. Рядом Плишка бегает, хвостиком машет. Попросил её заяц:
– Твой клюв не то что мои лапы. Сплети для жаворонков упряжку.
Из шерстинок лёгких да из волосинок сплела Плишка упряжь, еле её видно. В ивовой корзине, запряжённой жаворонками, вернулись домой Мартовский ветер и Тайка. С того дня потеплело, а когда реки вскрылись в апреле, Мартовский ветер скучать не стал. Нашёл себе новое дело. Стал ходить на рыбалку, носить хариусков серебряных Тайке.