Волкова С. Л. / Произведения

Золотая веснушка

Не было в этот день в цирке человека печальней, чем клоун Афоня. В трамвае у него украли портфель. И не было-то там ничего ценного, только рыжий парик да немного денег на новые туфли его внучке Веснушке. Парик был Афоне дороже всего, без него ему в голову, хоть убей, не приходило ничего весёлого. Да и появись он как есть на публике, все сразу увидят, что он никакой не Афоня, а Афанасьевич – старый клоун.
«Меня теперь и Пегашка, поди, слушать не станет», – печалился он. 
Пегашкой звали его коня. На нём он выезжал задом наперёд на арену, Пегашка брыкался, сбрасывал своего седока, Афоня догонял его на руках и хватался за хвост, чтобы тот не убежал. А на коня сверху, с натянутой под куполом проволоки, прыгала Афонина внучка Веснушка и круг за кругом гарцевала по арене.
Веснушка по-настоящему не была Афоне внучкой. Лет пять назад, когда Афоня катал возле цирка на Пегашке ребят, к нему подошла замурзанная, чумазая девчонка.
– Ты чья? – спросил клоун.
– Сама своя.
Афоня везде узнавал – и вправду, ничья. Девчонку отмыли, и на её лице так и засияли крупные веснушки. На шее у неё висела ладанка с запиской, а в ней говорилось, что родилась девочка в ноябре в день святых Козьмы и Дамиана.
– Была бы ты парнишкой, назвал бы тебя Кузькой, а так будешь ты у меня проживать Веснушкой.
Поселилась девочка у него в каморке, стало светлее в ней, словно заглянул туда май с одуванчиками.
Афоня шутил:
– Ты их как-нибудь пересчитай. На двадцать рыжих веснушек обязательно найдётся одна золотая, счастливая.
Он стал учить внучку ходить по проволоке. Из куска красного плюша от циркового занавеса сам сшил ей туфли и, чтоб не скользили, натёр подошвы мелом. Сейчас они были уже маловаты Веснушке, но она терпела – терпит же Пегашка стёртые подковы.
– Ничего, – утешал внучку Афоня, – скоро купим тебе новые.
Вот и купил… Теперь надо ему новый парик, а про туфельки нечего и говорить.
А внучка Афони всё думала: а вдруг дед, говоря про веснушки, совсем не шутил? Пересчитала – их оказалось двадцать одна. Ну, значит, одна точно – золотая! Тогда поспешила Веснушка на Потеряиху, где жила Арефьевна, бабка-знахарка. Она вывихи правила, переломы лечила, к ней ходили все цирковые. А ещё она умела сводить родинки и бородавки.
– Мне нужно веснушку свести, – сказала девочка бабке.
Веснушка, что сидела у неё на переносице, золотилась, точно маленькая звёздочка. Арефьевна достала из печки золы, отколупнула с полена сосновой смолы, смешала их, помазала этим веснушку, забормотала:
Было липучим, 
Станет сыпучим… 
Не липни смолой, 
Осыпься золой! –
перевела Веснушку через порог и поймала веснушку в белый платок. Поблагодарила Арефьевну девочка, а потом спросила, где ей сменять золотую веснушку на деньги. 
– Иди к часовщику, он золотишко берёт, – сказала Арефьевна и, проводив до ворот, показала дорогу к часовой будке.
Вошла Веснушка – кругом часы стоят, часовые стрелки ползут, минутные прыгают, часы тикают невпопад: тик-так. Возле окна сидит человек, весь в тёмном, в глаз его вставлено чёрное стёклышко. Девочка развернула свой платочек, часовщик взял веснушку щипцами и бросил на маленькие весы. Долго сквозь чёрное стёклышко смотрел на весы, потом сморщился, как будто его комар укусил, и протянул Веснушке погнутый пятак. Девочка глазам не поверила:
– За мою золотую веснушку – пятак медный?
– Пятак – тоже деньги, вот так! – и часовщик подтолкнул Веснушку к двери.
– Не дам я больше тебе ничего. Иди, иди!
Вдруг потемнело за окном, засверкала молния, загрохотал гром. В будке тоже потемнело. Порыв ветра распахнул двери и сорвал золотую веснушку с весов. Она вылетела в дверь золотой мушкой. Следом выбежала и девочка, поймала веснушку, вскочила в подошедший трамвай – только её вспоминай! Трамвай привёз её на базар. А там грозы и нет. Народ толпится, продавцы зазывают. Ходит по базару цыганка, ко всем руку тянет:
– Позолоти ручку! А я погадаю!
Рука у цыганки и так золотая – вся в кольцах, браслетах. Веснушка открыла ей свою ладошку:
– Купите вот это – мне деду помочь надо.
Взглянула зорко цыганка.
– Это нельзя ни купить, ни продать. Талант это твой, твоё счастье, – махнула юбками и ушла.
Вернулась Веснушка домой, но деда не нашла. Он ходил по городу, заглядывая в переулки и дворы: не бросили ли воры где его рыжий парик? Было уже поздно, и Веснушка, устав ждать деда, пошла к Пегашке. Он теребил клочок сена и, подняв голову, вздохнул грустно:
– А в небе так много золотого овса.
Прихватив Пегашкину торбу, Веснушка забежала домой, надела туфли из красного плюша, распахнула окно и шагнула туда, где овёс был рассыпан гуще всего – в небо. Ей было не страшно, по проволоке идти гораздо страшнее. И не скользко совсем: подошвы натёрты мелом. Она наполняла и наполняла торбу овсом, вдруг опять загрохотал гром, словно кто ударял молотом по наковальне. Веснушка пошла туда, откуда чудился гром. Она увидела закопчённую кузницу, два кузнеца-богатыря били молотами. И были они похожи, как братья: одинаковые волосы, одинаковое платье. Веснушка им поклонилась. Оставив работу, они поклонились тоже.
– Вы братья, наверное? – спросила Веснушка. – Уж очень вы похожи.
– Да, мы братья, Кузьма и Демьян, – ответил один. – И кто ты, знаем тоже. Но купить у тебя золотую веснушку не можем. Может, слыхала: меж людьми нас зовут бессребрениками. За кузнечную работу свою мы не берём с людей денег. Видишь, бежит остроухий пес? Это мы ковали для него ошейник. Беги на землю, остроухий, – потрепал его за загривок Кузьма, – пронюхай, кто у клоуна Афони портфель унёс.
Кузьма нагреб из горна раскаленных углей в железный ковш.
– Положи эти угли на сердце вору, чтобы жгла его совесть.
Убежал остроушка.
Демьян попросил: 
– Дай, девочка, мне свою золотую веснушку. Говорят, золото не золото, не побывав под молотом.
Положил он золотую веснушку на наковальню, несколько раз молотом по ней ударил, опустил в кадку, где плескалась прозрачная вода. А потом приложил Веснушке к переносице, она и пристала туда, где была.
– Теперь уж у тебя её не отнять, твою веснушку счастливую, – улыбнулся Кузьма.
– И никому ее не продать, – добавил Демьян. – Домой знаешь дорогу? Иди с Богом.
– Мне ещё торбу забрать нужно, – вспомнила Веснушка. – Я её полную зерна набрала.
– Тогда придётся тебе подождать.
Оставил работу Демьян, пошёл за торбой, а Кузьма всё стучал и стучал молотом, пока не сковал четыре подковы.
И вдруг раздалось знакомое ржанье.
– Пегашка? Как ты сюда прибежал? Как меня нашёл? Вон ведь какое большое небо!
– По следам твоим, наследила ты мелом по небу.
Подковали Пегашку Кузьма и Демьян золотыми подковами, взвалили на него торбу и посадили в седло Веснушку. Долго девочке вслед братья руками махали: 
– Где нас искать, знаешь теперь!
Мигом домчал Пегашка до дому, встречает Веснушку клоун Афоня, держит в руках свой портфель.