Вержуцкий Б. Н. / Произведения

ДЖУНГАРСКИЕ ХОМЯЧКИ

В районе базы нашего экспедиционного отряда са­ранче не повезло: джунгарские хомячки, привезенные сюда из городской квартиры, поедают этих насекомых как лучшее лакомство. Когда окрестная ребятня узна­ла о таком своеобразном гастрономическом вкусе зверьков, дверь базы перестала закрываться, пропус­кая нескончаемый поток «кормильцев» с зажатыми в кулаках саранчуками.

Джунгарские хомячки — крохотные создания, не больше домовых мышей. Хвосты у них такие короткие, что их можно заметить только хорошо присмотревшись, Сами они кургузенькие, с пухлыми мордашками. Нель­зя без улыбки смотреть, как с деловым видом суетятся в своем жилище эти пушистые шарики.

Угощение зверьки без боязни принимают прямо из рук, даже забираются на ладонь, чтобы проверить, не осталось ли там что-либо съедобное. Найдя крошку хлеба, обхватывают ее двумя лапками, становятся столбиком и смакуют, откусывая малюсенькими ку­сочками.

Самому есть хочется, глядя на них. Двое прибегут к кормушке — обязательно станут бок о бок. Едят и подталкивают один другого время от времени, вроде восторгом делятся. Покушать любят, но много съесть сразу не могут, и, кажется, их это очень огор­чает. Насытившись, набивают кормом защечные карма­ны; без того не худенькие физиономии становятся, как говорят, поперек себя шире. Экспедишники в таких случаях сбегаются смотреть: «Сладкие морды — сил нет!»

В выборе пищи неприхотливы: охотно едят овощи, мясо, суп, кашу. И вообще все на зуб пробуют, превра­щая бумагу и деревяшки в труху, даже металлические предметы пытаются грызть.

Дома хомячков лучше всего помещать в большой стеклянный сосуд типа аквариума. Пока мы с женой этого не усвоили и держали их в глубоком тазу, по­том в ящике из-под посылки, один постоянно сбегал, а то удирали и вдвоем. Правда, излавливали их на первых порах довольно быстро. Они обычно прятались сначала за пианино, а затем перебегали к шкафу с обувью, где найти их было сложнее. Жена от души за­бавлялась зверюшками, караулила беглецов за пиани­но и ловила их на переходе к шкафу.

Игра в кошки-мышки доставляла ей большое удо­вольствие; она долго отказывалась пересадить хомяч­ков в аквариумную посудину: «Пусть порезвятся». И резвилась, конечно, с ними сама. Все же мы сменили им жилье после того, как трое суток не могли отыскать сбежавшего в сотый раз хомячка. Обнаружили его на­конец на книжной полке. Он свил себе миленькое та­кое гнездо, источив почти на нет несколько пузатых книг, исследований по зоологии. Но в качестве пищи исследования оказались малоценным продуктом: когда беглеца водворили к подружке, он набросился на кусок яблока так, будто всю жизнь ничего не ел. А соскучив­шаяся подруга в это время старательно вылизывала шерстку на его похудевшем теле.

Пару юных хомячков мне подарили в ноябре про­шлого года. С тех пор они приносили потомство столь­ко раз, что мы уже сбились со счета, право. Можно бы­ло бы устрашиться такой необыкновенной плодовито­сти. Однако почти каждый из моих друзей, увидев малышек, влюблялся в них с первого взгляда и не успокаивался, пока не выпрашивал парочку или, на худой конец, одного. Студентки, проходящие практику в нашем отряде, уже составили очередь желающих по­лучить зверьков новых поколений; из города пишут, что имеют виды на подрастающих хомячат. И я надеюсь никого не обделить этими живыми комочками ра­дости.