Стародумов В. П. / Произведения

БЕРЕСТЯНОЕ ЛУКОШКО

О Байкале есть у нас сто задумок про запас! А сейчас — сказку сказывать мы станем о лукошке берестяном.
Жили-были в небольшом рыбацком селении на берегу Байкала муж и жена. Его звали Савелием, а ее — Анисьей. У Савелия была одна забота — побольше рыбы вытаскивать неводом с моря да когда устанет, отводить душу куревом. А все работы по дому и хозяйству ложились на плечи трудолюбивой, напористой характером Анисьи. Оба были люди пожилые, но Савелий этого не учитывал и не созна¬вал, что надо помогать жене, заботиться о ней, что тяжело ей справляться одной с домашними делами. Анисья даже дрова сама рубила, а муж в это время сидел покуривал. Не замечал Савелий и того, что все домашние работы Анисья делала уже через силу.
И вот как-то собралась она в Надь за малиной: дикая-то малина очень целебна, особенно помогает после простуды. А ягоды и грибы она собирала в любимое берестяное лукошко — единственное, что сделал для жены в подарок не очень-то, как мы сказали уже, внимательный муж.

Для этого лукошка Савелий облюбовал самую красивую и нарядную — в сережках — березу, что стояла на берегу Теплого озера, затерянного в прибайкальских горах. К этой красавице-березе часто подплывали черные и белые лебеди и разговаривали с ней на ее языке — есть такой березовый язык. По-своему обратилась береза и к Савелию, когда тот начал снимать с нее кору:

— Почему ты, бесчувственный к красоте человек, выбрал именно меня для своей подел¬ки? Ты всю жизнь прожил за спиной жены, а сейчас вот готовишь еще и лукошко, чтоб боль¬ше прибавилось ей хлопот! Ты же опять будешь стоять в стороне. Так знай же: судьба жесто¬ко накажет тебя за это!

Но березового языка Савелий не понимал, поэтому и угроза на него не подействовала.

Нет, не дошла до малины Анисья. Едва она вышла за поскотину, как с нею сделалось дурно, и она вернулась домой, слегла в постель.

Тяжело заболела Анисья. Неподвижно лежа на спине и с трудом переводя дух, она горь¬ко пожаловалась мужу:

— Устала я... Как я устала, Савелий!

Вот когда все понял Савелий. И он окружил больную жену такой заботой, какой она совсем не ожидала от мужа. Она пристально глядела на него благодарными, но уже поблек¬шими глазами, а как-то сказала грустно:

— Эх, Савелий! Так бы раньше заботился обо мне...

День ото дня Анисье становилось все хуже и хуже. Нелегко стало и Савелию; надо и башлычить — руководить рыболовецкой артелью, и справляться по дому и хозяйству. И, как это часто бывает с тяжелобольными людьми, Анисья требовала то одно, то другое кушанье, хотя и не прикасалась к ним, а чаще пила простую байкальскую воду. А как-то высказала Савелию и такую просьбу:

— Хочу малины. Сходи, пожалуйста, в лес и принеси мне...

Савелий с готовностью собрался в таежную падь. Он вернулся домой с лукошком, доверху наполненном малиной, но... было поздно: Анисью он застал уже мертвой...

Похоронив жену, Савелий с особым пристрастием стал относиться к берестяному лукошку, которое когда-то подарил жене. Теперь он понял, что надо уважать не только свой, но и чужой труд, разделять его с другими.

Много ли, мало ли прошло времени, но как-то Савелий вновь посетил Теплое озеро. Так же плавали здесь черные и белые лебеди, но красавица-береза, с которой они любили разговаривать и с которой Савелий снял кору для лукошка, засохла и свалилась в воду... А ведь она была лучшим украшением озера!

И тут Савелий постиг еще одну истину: надо беречь и охранять все то лучшее и прекрасное, что создала природа. И опять-таки об этом ему напомнило берестяное лукошко.