Сергеев М. Д. / Произведения

Примечание: Иркутск. Тополиная аллея сегодня

БАЛЛАДА О ТОПОЛЯХ

В тени их
               скрыта школьная ограда.
Они следят
               с улыбкой
                              за тобой,
горнист из пионерского отряда,
так мастерски
                              владеющий трубой.
Нас кронами укрыв,
                              как шалашами,
они шумят
               под вешнею грозой...
Послушай:
               я их помню малышами,
обыкновенной
               тоненькой
                              лозой.
Послушай:
               в небе
                              стыл рассвет белесый,
проткнула землю
               первая трава, —
за ручки
               важно,
                              приведя из леса,
их посадили мы —
                              десятый "А".
И ночью,
               после бала выпускного,
мы поклялись
                              сюда опять придти.
... И вот
               мы к тополям вернулись снова,
но впятером
                              из двадцати шести.
Горнист
               из пионерского отряда,
послушай:
               клятв никто не нарушал.
Ты родился,
               должно быть,
                              в сорок пятом
и, значит,
               сорок первого не знал.
А в том году
               схлестнулись
                              с силой сила,
стояла насмерть
                              русская земля.
За тыщи верст
               разбросаны могилы
тех,
               кто сажали
                              эти тополя.
Но,
               будто бы друзья мои — солдаты,
стоят деревья
               в сомкнутом строю,
и в каждом я,
               как в юности когда-то,
своих друзей приметы
                                         узнаю.
И
   кажется,
               скажи сейчас хоть слово
перед шеренгой тополей живой —
и вдруг
               шагнет вперед правофланговый
и в трауре поникнет головой.
Как требуют
               параграфы устава,
начни
               по списку
                              называть солдат:
— Клим Щербаков! —
И тополь —
               пятый справа —
ответит:
— Пал в боях за Ленинград.
— Степан Черных! —
И выйдет тополь третий.
— Матвей Кузьмин! —
Шагнет двадцать второй...
Нас было
               двадцать шесть
                            на белом свете —
мы впятером
               с войны вернулись в строй.
Но остальные
               не уходят.
                              Рядом
они стоят,
               бессмертны,
                              как земля.
Горнист
               из пионерского отряда,
взгляни:
               шумят под ветром тополя.
И если в час беды
               о нас ты вспомнишь,
твой горн
               тревожно протрубит
                                             подъем,
то мы придем,
               горнист,
                              к тебе на помощь.
Живые или мертвые —
                                             придем.

БАЛЛАДА О САМОЛЕТАХ

Случилось так,
               что над рекой
                              над Леною
висел туман
               завесою надменною,
дожди хлестали,
               во поле лютуя,
втыкались в горы,
               падали в болота.
И умирал мальчишка
                              в Пеледуе,
и люди
                обращались к самолетам.
Сказали реактивные:
                              — Поможем,
но дайте нам
               площадку для посадки,
бетоном
               дайте
                              выстланное ложе,
и прилетим,
               и все тогда в порядке!
Тут "ИЛы" заворчали:
                              — Или-или!
Мы можем сесть удачно,
                              и однако...
И вдруг сверкнули
               легонькие крылья,
забилось сердце
               маленького "ЯКа".
Его трепала в небе непогода,
его бросало,
               над землей кружило,
он из тайги
               принес мальчишку "ИЛам",
и отошел,
               и скромно стал поодаль.
А у больших
               стыдом сводило скулы,
им было на себя
               смотреть противно.
Тогда они ушли
               в грозу,
                              рискуя,
и унесли
               мальчишку
                              к реактивным.
Да, жизнь сложна!
               И путь к решеньям — труден:
в полете и быстрины есть,
                              и мели.
Ревут моторы,
и мужают люди,
неторный путь отыскивая к цели.
И кружат грузовые и спортивные,
есть мирные машины
                              и вояки...

Я очень уважаю реактивные,
но по душе мне
                              маленькие "ЯКи"!

БУКСИР

По воде темно-серой с накрапами,
отряхнув дождевую пыль,
пароходик зашлепал лапами,
точно лапчатый гусь поплыл.
И такая в его движении
горделивость была видна,
что качала его с уважением
на ладони своей волна
И под небом, иссеченным бурями,
там, где тучи нахмурили лбы,
он один себе плыл, покуривал,
дым выталкивая из трубы.
Резал ветер над рябью нервною,
разговаривая с рекой.
И казалось ему, наверное, —
он один на земле такой.

 

ПОКА В ДОРОГЕ БЫЛ ПО ГОДУ..

Пока в дороге был по году
и верил в добрых рук закон,
ты на себе носил погоду,
она дружила с рюкзаком.
Пока ты шел к бегущей цели
под звездопад,
на край земли,
в тебе костры,
струясь,
горели
и реки сквозь тебя текли.
Была опасность неопасной,
и размыкалось гор кольцо,
и неба солнечная ясность
ложилась на твое лицо.
Так почему,
с какой же стати
покой завлек тебя в силки?
Твои дороги
под кроватью
лежат,
уткнувшись в тупики.
И в сундуках
под нафталином,
неповторимы и пестры,
пылятся горы и долины,
тускнеют зори и костры.